Последние слова я сцедила в воротник. Слишком страшно оставаться одной. Но выхода нет. Это единственный шанс. На сломанной ноге далеко не упрыгаешь.
— Глупая…
Дэйр ласково проводит ладонями по спине вверх, заставляя поднять голову. Его лицо совсем близко — всего в паре сантиметров. Бледный, несмотря на загар, грязный, вымотанный. И все равно смеется.
Пальцы зарываются в мои спутанные волосы. Подаюсь еще чуть-чуть вперед, так, что дыхание смешивается.
— Я не могу тебя оставить. Никогда.
Забываю про сломанную ногу, про гончих, про странный узор нитей. Про все забываю. Слишком близко. Слишком жарко. Аромат корицы плавит кости. В черно-зеленых глазах напротив отражается встрепанное бледное существо с лихорадочным румянцем на щеках.
— Я люблю тебя, Нэй. Выйдешь за меня?
Если бы я могла говорить, то сказала бы «да». Но горло сжимается, судорожно всхлипываю, а через мгновение он прижимается горячими губами к подбородку, скользит вверх.
Запах — корицы, а вкус — крови.
Я не знала, что Дэйр умеет так целоваться. Властно, горячо. Сводя с ума. И уж точно не думала, что потеряю от этого голову, цепляясь пальцами за золотистые пряди, впиваясь ногтями в шею, жадно подаваясь вперед. До головокружения, до остановки дыхания, до звездочек в глазах.
А потом меня накрывает другая волна, и в этом потоке растворяется боль, усталость и онемение. А Дэйр свистяще втягивает воздух и заваливается набок — изломанно, безжизненно.
Несколько минут тупо прихожу в себя, разглядывая лежащего передо мной эльфа. Кровь теперь сочится отовсюду, стекая по загорелой коже, по золотым волосам, пропитывая пыльную ткань. Из ушей, из носа, изо рта, из рваной раны на ребрах.
А он красивый, мелькает маньячная мысль. Почти как Максимилиан.
Бездна, я не должна сейчас думать о нем… о них.
Встать. Зацепиться руками за верхний край. Подтянуться.
Я смогу.
Оказавшись наверху, понимаю, что не могу оставить Дэйра там. Это немыслимо. Полчаса уходит на то, чтобы соорудить из покрывал, порезанных на ленты, подобие веревки. Закрепляю, спускаюсь вниз, обвязываю эльфа под мышками. Успеваю обрадоваться, что он все еще дышит, хотя такая отдача должна была выжать его досуха. И кровь, везде кровь…
Дариэль весит больше меня в полтора раза. Существенная разница в росте сказывается. Как я умудряюсь вытащить его из ямы, а потом еще нести на себе через бесконечно длинные залы, по скользкой, задирающейся к потолку лестнице — ума не приложу. Наверное, когда переходишь определенный порог, становится уже наплевать и на усталость, и на возможное-невозможное. Я должна, и точка. Нет никакого дальнего предела, за которым можешь позволить себе сдаться. Есть только ломающая тяжесть на спине и цель.
Делаю шаг, другой… и вдруг понимаю, что отпустило. Что давно уже не давит, не сковывает иссушающая жадность пиргита. Выше — всего лишь каменные перекрытия и слой земли.
Не думая о возможной отдаче, хватаюсь за нужную нить и тянусь сквозь пространство к маленькой частичке себя, бурым пятном подсыхающей на деревянном столе.
Падаю на мягкий янтарный ковер.
Глаза закрываются, но я успеваю выдохнуть в загустевший воздух:
— Мама…
Видимо, чудеса все же случаются. Потому что в себя я пришла не где-нибудь, а в доме Лиссэ. Чистая, отдохнувшая, на свежих шелковистых простынях. А напротив, на разных концах дивана дремали Элен и Хелкар.
Мама и брат. Семья.
Боги, как же я соскучилась!
— Мамочка!
Я кубарем скатилась с кровати, путаясь в одеяле. Хэл среагировал даже раньше мамы, подскочил, усадил обратно. Элен села рядом, осторожно обнимая за плечи.
— Ох, Найта… как же ты нас всех напугала.
История с маминой точки зрения и вправду выглядела устрашающей. Отчаянный зов, потом молчание. Нас нашли спустя всего полчаса, но за это время натерпелись… Очень помогла Лиссэ. Если бы не она, то, возможно, Дариэль бы и не выжил…
— Что с ним? Он в порядке? — переспросила я. Перед глазами сразу встала жутковатая картинка из подземного дворца: влажная от крови рубашка, разметавшиеся волосы, слабеющее с каждым вздохом дыхание.
— Раньше тебя на ноги встал, — хмыкнул Хэл, отсаживаясь обратно на диван. — Кто, думаешь, тебя выхаживал? И где вы, кстати, схлопотали такие травмы? В Кентал Наттэй?
— А где же еще… стоп, вам Лиссэ рассказала? Или Дэйр?
— Лиссэ, — поморщилась мама. — Дариэль молчит, как на допросе. И чего вас туда понесло, не скажешь?
— Не поверишь, за книгами, — вздохнула я, вызывая нездоровый приступ хохота со стороны брата.
— Хорошо прогулялись, — поджала губы мама. — Чтобы больше такого не было. Если уж идешь в такое опасное место, изволь подготовиться.
— Но ты же еще не знаешь, что там произошло!
— Зато я знаю тебя, Найта. Дариэль ни за что не поставил вас под угрозу, а вот в твоих способностях соизмерять риск и реальные возможности я сомневаюсь. Хорошо еще, что эм-Ллиамат о тебе позаботился.
Да уж, позаботился. Я отвернулась, скрывая проступивший румянец. Желание общаться с родственниками пропало напрочь. Еще проболтаюсь ненароком…
— Э-э… Спасибо, что напомнила. Мам, мне надо кое-что обсудить с Дариэлем. Не знаешь, где его найти? — смущение в голосе скрыть не удалось, но Элен сделала вид, что ничего не заметила. Хэл же неразборчиво хмыкнул и уткнулся в книжку. Обожаю своего брата за то, что он никогда не лезет в душу без приглашения.
— Дариэль сейчас у себя дома, где же ему еще быть, — пожала плечами леди Элен. Я отвернулась, чувствуя на себе пристальный взгляд. О чем ты догадываешься, мама? Или сумасбродный целитель все тебе рассказал? Нет, он не стал бы. До разговора со мной — точно. — Изучает ваши находки. Эти книги действительно настолько важны, что вы готовы были рискнуть жизнями ради них?
— Они могут дать ключ к спасению Максимилиана, — ровно ответила я, стараясь не замечать, как передернулся Хэл и посуровела мама. Они не одобряли моего выбора. Пускай. В свете последних событий я и сама уже запуталась, не зная, чего действительно хочу.
Я люблю тебя, Найта. Выйдешь за меня?
Ох, Дэйр, Дэйр. Я чуть не сказала тебе «да». Не думая, от всего сердца. Просто потому, что ты не спросил, а попросил, а отказать тебе невозможно. Получается, что я… изменяю Максимилиану?
Бред.
Я люблю только Ксиля. Дариэль — учитель, друг, почти брат. Он нужен мне… но по-другому. А это предложение… Хорошо, что я тогда не могла об этом думать. Иначе свихнулась бы.
Я люблю Максимилиана. Но почему же тогда не могу представить нашу с ним совместную жизнь? И вполне могу — с Дариэлем? Дом в Кентал Савал, яблоневые сады, дни в лаборатории и вечера в уютной кухне, пропитанной запахом корицы…
Дариэль — это спокойствие. «Безмолвное обещание защиты» — так Северный князь говорил о Тантаэ. Что ж, вполне подходит и к целителю. К такому нельзя оставаться равнодушной. Но что Дэйр нашел во мне? В неопрятной ведьме, которая младше его на целую эпоху? Или…
…у меня внутри все оборвалось…
…или это просто случайность? Дэйр был ранен, я тоже, давящая темнота подземелий, боль отката
