– Так что каким бы жалким ничтожным ублюдком ни был Шнобель, а это он получил. По крайней мере хоть это. – Лицо Фермана прояснилось, и он махнул двум оставшимся Дьяволам. – Давайте, ребята. Сделаем чего хотели – и дело с концом.
Джет с Ровером угрюмо вышли из толпы и. обойдя вокруг погребального ложа, встали сзади. Каждый держал по большой жестяной банке с ярко-красной надписью: «ПРЕИСПОДНЯЯ! НАДЕЖНОЕ ЗАЖИГАТЕЛЬНОЕ СРЕДСТВО». Синхронно, как на параде, и торжественно-церемониально оба Дьявола отвинтили колпачки, встали над телом Шнобеля и по кивку Фермана принялись обливать погибшего сотоварища с головы до ног, тщательно следя, чтобы ни одна капля не попала на них самих. Закончив, они швырнули банки на гроб и отступили к остальным собравшимся. Топливо уже начало дымиться.
Ферман запустил руку за пазуху и вытащил длинную красную ракету. Важной поступью отойдя к толпе, он жестом приказал Роверу с Джетом встать рядом с ним.
– ШНОООООБЕЛЬ! – заорал Ферман хриплым, надтреснутым голосом. – ТЫ СДОООООХ! – Он отвинтил предохранительный колпачок. – Отправляйся домой, геморрой гребаный!
И с этими словами швырнул ракету. Она описала дугу в воздухе, начала стремительно опускаться и, не долетев футов пяти до гроба, внезапно взорвалась слепящей вспышкой. Жаркая ударная волна едва не сбила нас с ног, затолкав рвущиеся с губ крики ужаса обратно в глотки. Мы не столько услышали, сколько почувствовали взрыв, а когда пришли в себя, сине-белые языки пламени уже сожрали почти весь гроб и плясали, вздымаясь к небесам.
Трое оставшихся в живых Дьяволов задрали головы, провожая плывущие по воздуху клубы дыма и хлопья золы пронзительным жутким воем.
Заунывный вопль все длился и длился. Теперь, оглядываясь назад, я думаю, они ждали, что и толпа присоединится к их погребальному кличу. Но мы молчали. Мы были не из тех, кто поддержал бы подобное начинание. Послушать Фермана, так никто из нас и не знал, что такое настоящая жизнь, а потому не мог ощутить, что чувствовал Шнобель, и воскорбеть об утрате. Мы молча следили, как Ферман, Джет и Ровер воют над пламенеющими останками их погибшего сотоварища.
Когда огонь догорел, Джет с Ровером схватили по большому совку для угля и принялись сбрасывать то, что осталось от Шнобеля, с пирса. Ферман извлек переносной чип-плейер, подключил его и, подбоченившись, воззрился на нас.
– Вы все не знаете, как вам, дери вас всех, повезло, что у вас все это есть. Спросите Боддеккера. Он знает.
Ферман нажал кнопку и, вооружившись метлой, принялся заметать пепел за Джетом и Ровером в ту же секунду, как загремела музыка.
Хонникер из Расчетного отдела поникла у меня на плече, до боли сжав руку.
– О Боддеккер! – На глазах у нее блеснули слезы.
Я оглянулся на основную толпу. Народ пятился, понемногу расходясь с причала к ожидающим велорикшам.
– Очень грустно, правда? Я имею в виду малыша Шнобеля, вот у него все было, да? И что бы ни говорил Ферман, он-то не знал, что у него есть, не знал, что этого еще недостаточно. – Ее тело сотрясалось от рыданий. – О Боддеккер!
Я так и думал, что произойдет что-нибудь в таком роде. Ферман очень подробно расспрашивал меня об обстоятельствах смерти Шнобеля, вплоть до того, какой именно чип играл, когда наступил конец. И когда я понял, что в церемонии собираются задействовать любимую музыку Шнобеля, то решил приготовиться и тоже внести свой вклад. Вытащив из кармана плаща пакетик кускусных хрустиков, я вскрыл его и предложил Хонникер из Расчетного отдела ящерку.
Хонникер поглядела на меня с ужасом.
– Как ты можешь думать о еде в такой момент? – сквозь всхлипы проговорила она.
– Положись на меня, – заверил ее я. – Бери.
Дансигер подошла к нам и потрепала меня по плечу.
– Ты сейчас в офис?
Я кивнул и предложил ей хрустиков. Она без колебаний взяла штучку и сунула в рот.
– Спасибо, – сказала Дансигер и ушла.
– Давай же! – Я помахал ящеркой перед лицом Хонникер.
– Боддеккер. – Глаза Мортонсен остановились на пачке. – Можно и мне парочку?
– Возьми и для Харбисон, – предложил я.
Она взяла большущую горсть и удалилась.
– Видишь, тут нет ничего плохого, – сказал я Хонникер из Расчетного отдела.
Она наконец взяла ящерку и неохотно сунула в рот. А в следующую секунду, как по волшебству, слезы ее высохли, и она улыбнулась.
– О, ты прав, Боддеккер! Ты прав. – Запустив руку в пакет, Хонникер набрала сразу целую горсть. – Ты всегда знаешь, что мне надо, правда? – Во рту у нее исчез миниатюрный верблюдик. – Я тебе так благодарна, так благодарна…
Я обнял ее за талию и направился к Левину, который все еще смотрел, как Дьяволы сметают пепел в Гудзон. Когда я подошел поближе, он покачал головой.
– Какая потеря! Просто отвратительно.
Я предложил ему пакетик. Левин вытащил горстку и принялся жадно и быстро жевать.
– Всегда грустно, когда жизнь обрывается столь внезапно, – заметил я, выуживая себе скорпиона.
– Потеря времени, – отрезал Левин. – И наших ресурсов. Мы еще ломаем головы, как объяснить все это «Миру Нано».
– Ну, – с набитым ртом проговорил я, – по крайней мере, мы продержались с Дьяволами достаточно долго, чтобы получить прибыль. И теперь, сослужив им такую хорошую службу, мы наверняка сумеем удержать их для чего угодно. Для всего, что мы решим с ними сделать.
Левин поднял брови.
– О чем это ты, мой мальчик?
– По-моему, с Дьяволами уже все, вам не кажется? Ну, в смысле, когда они насилуют и убивают – это одно, но когда они сами начинают умирать – это уже дело другое.
«Старик» покачал головой и взял еще горсть золотисто-коричневых зверюшек.
– Нет. Не кажется. Тратой времени все это было из-за того, что мы положили столько хлопот и трудов, чтобы представить этих юнцов в «Операции «Чистая тарелка». А теперь туда взяли ничтожного актеришку Кори Ловиша Миллера. И еще, сдается мне, будет поистине королевской тратой времени попытаться найти замену этому мертвому пареньку. Силы небесные, ты только представь! Задохнуться, подавившись чипсами! – Он сунул в рот еще горстку хрустиков. – Но знаешь, что я тебе скажу? В следующий раз будем нанимать настоящего профи. – Левин на миг умолк, отряхивая руки. – Приятно было поболтать с тобой. Боддеккер. С нетерпением жду твоего сценария для Церкви Сатаны – когда бы ты его ни окончил.
Что ж. В своей надгробной речи Ферман сказал верно. Смерть Шнобеля – неплохое начало. Но, как и во всем, что было связано со Шнобелем, одного этого еще недостаточно.
Перед тем как повести Хонникер из Расчетного отдела к велорикше, я обернулся и посмотрел на конец пирса. Роботетка стояла на самом краю и, глядя на воду, обрывала лепестки роз и неловко кидала их в мутный поток. Ферман на миг перестал подметать и оперся на метлу, задумчиво созерцая механическую куклу в обтягивающем черном платье и вуальке. А потом вдруг с размаху пнул ее чуть пониже спины, отправив вниз головой в воду.
Без слова протеста роботетка опустилась на дно Гудзона.
ДИКТОР: Сколько вы намерены жить? Подумайте минутку, а потом учтите вот что… Когда и вам придет пора прибегнуть к программам долгожительства – кто обеспечит вас новой печенью, поджелудочной железой, щитовидкой или дозой гормонов? Сравните