пальце.
Нельзя бежать!
Глядя на голограмму, я весь дрожал. И вдруг заметил, что по щекам у меня что-то течет. Я смахнул слезы и попытался сглотнуть, но горло закаменело.
Дьяволы будут сниматься, пока не перестанут быть эффективны в смысле продаж.
– Простите, – прошептал я Пэнгборну, сам не понимая, почему плачу. Я и видел-то его всего один раз, но даже тогда он показался мне таким кротким старичком…
…пока не перестанут быть эффективны в смысле продаж…
Со мной говорил голос Пэнгборна – и я мгновенно понял значение слов, что он все повторял и повторял. Жадно глотая ртом воздух, я кивнул голограмме.
– Я справлюсь, – пообещал я.
План окончательно сложился по пути в малый конференц-зал. Думаю, он возник уже при взгляде Пэнгборна с его канарейкой. Идея заставила меня улыбнуться. Если все пройдет как надо, я получу свой кусок пирога – и, быть может, даже успею пару раз откусить.
Финней и Спеннер еще были там – наперебой предлагали носовые платки и слова утешения Хонникер из Расчетного отдела. Я с такой силой распахнул дверь, что она ударила о стену. Все изумленно вскинули головы.
– Мне не придется иметь дело с Ферманом и другими Дьяволами?
На лету понимая, куда ветер дует, Финней покачал головой.
– Нет – после того, как будет написан и утвержден сценарий нового ролика.
– А дом в Принстоне?
– Он твой, – подхватил Спеннер. – Как только сдашь новую рекламу Дьяволов.
– И я сам выбираю себе клиентов?
– Мир будет твоей устрицей,[10] – сказал Финней.
– Ладно, – произнес я. – Я хочу Дансигер себе в заместители. И хочу не просто пополнить группу, а набрать людей из тех, кто уже работает в компании.
– Конечно, – согласился Спеннер. – Как скажешь, как скажешь.
Я поглядел на Хонникер и улыбнулся.
– Хорошо. Я согласен. Но помните – еще только один сценарий для Дьяволов.
Все трое кивнули.
– Обещаем, – хором сказали они.
– Хорошо же, – промолвил я. – Еще один сценарий. Точка.
Глава 11
Собака, которая лаяла-лаяла, да и укусила
Премьера ролика «Стать Дьяволом» состоялась в первую неделю ноября. Как только сценарий был сдан и утвержден, Спеннер и Финней сдержали слово. Они провели в компании тщательнейший поиск нового Повелителя Дьяволов – и кончили тем, что назначили на эту должность Хотчкисса.
Сперва это привело меня в ужас, но в следующие же несколько недель – особенно во время съемок рекламы – Хотчкисс сделался совсем другим человеком. Как автор он совсем исписался и смена рода деятельности оказалась стимулом, в котором он так нуждался. Он передал бразды правления своей творческой группой новому кандидату и даже не оглянулся. Начал встречаться с Харбисон, и она в конце концов перевелась к нему в отдел работы с дарованиями. Беседуя со мной чуть позже, он признался, что переход вдохнул в него новую жизнь.
Что же до дома в Принстоне, то он освободился, но еще не стал окончательно моим. Я настаивал на том, чтобы выкупить его у Пембрук-Холла, заплатив деньги, которые намеревался выручить после продажи акций и получения ожидающейся рождественской премии. (Премия в этом году обещала быть особенно большой, учитывая успех «Наноклина».) Финней и Спеннер – а особенно Мак-Фили из бухгалтерии – были счастливы, потому что это позволяло им получить задом наличные. Сделка утверждалась в бюрократических кругах Нью-Йорка и Нью-Джерси, а мне только и оставалось, что заявить о своих правах, переехав в Принстон. Я решил отложить это дело до Рождества и сказал коллегам, что истрачу на переезд все накопившиеся отгулы.
Ничто не могло быть дальше от правды.
Я ждал, чтобы убедиться: «Стать Дьяволом» решительно и бесповоротно подорвало способность Дьяволов Фермана приносить выгоду. Тогда бы я мог наслаждаться новообретенным жилищем. Возможно, даже пригласил бы Хонникер из Расчетного отдела полюбоваться камином – хотя навряд ли. В минувшие недели мне удавалось держать ее на расстоянии вытянутой руки. Я знал, что она скорее всего вернулась к Моллен, но знал и то, что на кон поставлена ее репутация в Пембрук-Холле. Я все еще был нужен ей, хотя меня это не очень и волновало.
Тем временем я работал с Дансигер и Мортонсен, попутно проводя собеседования, чтобы заполнить пустующие вакансии в группе. Мы перебрали множество имен и увидели множество лиц, но пока сумели найти только нового художника – Черчилля. Судя по всему, поиску предстояло затянуться до Нового года, а то и дольше. Чем больше времени пройдет, тем с более чистой совестью я смогу заверять новичков, что они будут работать в атмосфере, не отравленной никакими Дьяволами.
И вот настал день премьеры новой рекламы. Все – и я имею в виду, абсолютно все – в Пембрук-Холле отправились к Огилви отметить большое событие. Я же не пошел, сославшись на недоделанную работу, а как только здание опустело, поехал на велорикше в финансовый район и обосновался в видеобарчике под названием «Mona Маккой». Я отыскал себе место рядом с установкой, показывающей канал, на котором должна была пройти премьера «Стать Дьяволом» (во втором перерыве популярного сериала «Карамба!»), уселся и заказал первую кружку пива.
В 8.19 сериал прервался на рекламную паузу во второй раз. Сперва запустили ролик, в котором две медсестры везут по коридору дома престарелых двух пациентов в инвалидных креслах. Встретившись на полдороге, медсестры останавливаются поболтать и старик в кресле глядит на кресло напротив. На лице его появляется что-то вроде улыбки – точно понять нельзя, столько на этом лице морщин, – он приподнимает иссохшую руку и говорит: «Да я же вас знаю!». Сидящая во втором кресле женщина глядит на него и тоже улыбается. И произносите едва заметным британским акцентом: «Выбор знатока!».
Эта сцена сменилась резким переходом к диктору, силящемуся удержаться в центре съемки бешено вращающейся камеры. Это была не моя идея – честь «находки» принадлежала Фредди Маранцу.
– Мир потрясен сенсационной новостью! – кричит диктор публике. – Дьявол, доселе известный как Шнобель, бежал из страны, чтобы стать последователем Далай-ламы. – Я написал это, чтобы пустить фанатов, репортеров и просто любопытствующих по ложному следу. – Как же это скажется на Фермане и остальных Дьяволах?
Переход кадра. Ферман, по бокам от него – Джет и Ровер. Происходит что-то типа пресс-конференции: на них нацелены сотни микрофонов. Вообще-то в наше время чаще пользуются микромиками или имплантатами, но я недавно просматривал старую хронику и мне понравилась идея, что кто-то пытается разговаривать с толпой через целый лес наставленных на него старомодных палок.
– На мне никак не скажется, – рычит Ферман. – Как раз сейчас нам надо укрепляться и собирать все силы на случай, если доведется как следует сойтись с этими, – следующее слово заглушает пронзительный гудок, но по губам отчетливо читается «гребаными», – Милашками.
– Но никто не может стать Дьяволом просто так! – патетически произносит диктор. – Если хочешь присоединиться к банде, ты должен пройти испытание!
Камера переключается на Грега Замзу в сером спортивном костюме и норвежской бронекуртке. Он бежит на месте, высоко подпрыгивая и надувая щеки при каждом вдохе.
Диктор подходит к нему и сует микрофон в лицо.
– Ну что, готов пройти испытание, чтобы стать Дьяволом?
– Ща увидишь! – кричит Замза.
