называла меня «Тигром», так что оставалось только гадать.
В конце концов я решил, что это совершенно не важно. Я смертельно ранил Дьяволов, и они, хотя еще и не умерли, харкали кровью. Не приходилось сомневаться (работаю я на Пембрук-Холл или уже нет), агентство не допустит, чтобы я свидетельствовал перед судом. Уж больно невыгодные для них показания я могу дать. Окончательная гибель Дьяволов – лишь вопрос времени! Очень скоро вся эта история окончательно взорвется и «Миру Нано» придется рекламировать «Наноклин», «Нанопасту» и прочие свои товары с помощью пещерных людей или человекообразных обезьян.
Возвратиться домой оказалось удивительно приятно. Помнится, во времена Пембрук-Холла хоть я я презирал свою квартирку, но все равно неизменно обретал в ней убежище от царящего в агентстве хаоса. Однако тогда, возвращаясь, я не испытывал такого блаженства, как сейчас, отворив дверь и войдя к себе. Больничный пакет с вещами я зашвырнул на кофейный столик, а сам вытянулся на диване и глядел на небо над Манхэттеном, пока глаза сами собой не закрылись и я не задремал.
Когда я проснулся, было уже темно. Я включил свет и заказал в «Пекин-бадди» большую порцию вегетарианкого карри. Но в последнюю минуту сменил заказ на добрую порцию ростбифа – в честь ФБПЖ.
К десяти часам я поужинал и почувствовал себя более или менее прежним Боддеккером, а потому приступил к сборам для переезда в Принстон. Снял гравюры Дженсена и Магрита. Начал разбирать одежду на три кучи: взять с собой, отдать на благотворительности сдать во вторсырье. Проредил коллекцию игрушек. Старинный проволочный Слинки, за которого я так дорого заплатил, и заводные роботы от мистера Себастьяна остались на прежнем месте. А полный набор двигающихся фигурок, прототипами которых служил и Дьяволы – включая непременную смешную зверюшку Блупо, чудо-шимпанзе, – пошли прямиком в корзину для вторсырья. В последнюю минуту я все же спас оттуда две фигурки, так и не успевшие выйти в производство: Боддеккера и Джимми Джаза.
Около полуночи я как раз перебирал коллекцию музыкальных чипов, когда в дверь постучали – сперва тихонько, потом громче. Я замер на месте, не зная, стоит ли открывать. А вдруг это наемные убийцы или мстители из ФБПЖ? Я решил подождать. Если незваные гости явились с какими-то злодейскими целями, запертая дверь их не остановит – но пока они будут ее взламывать, я успею позвонить в экстренную службу спасения. Я вызвал на часы нужный номер и готов уже был нажать кнопку, когда постучали снова. На сей раз стуку вторил тихий голос:
– Боддеккер?
Я спрятал часы в карман, подошел к двери и, удостоверившись, что не ошибся, отпер замок и впустил Хонникер из Расчетного отдела. Она выглядела уже не такой измученной, как на той памятной встрече с ФБПЖ – наверное, успела слегка отдохнуть. Но феромоны были тщательно смыты, а платье и макияж поражали своей простотой. Может быть, это была лишь маскировка, но я, хоть убейте, не сумел отгадать, с какой целью.
– Привет, – тихо сказала она, скидывая с плеч пальто.
– Привет.
Хонникер оглядела гостиную.
– Куда-то уезжаешь?
Я кивнул.
– За город.
– Надолго?
Я пожал плечами.
– До тех пор, пока не смогу вернуться в бизнес.
Она прошла к столу и взяла фигурку Боддеккера.
– Я слышала, тебя выгнали.
– В маленьком городе новости разносятся быстро.
– По-моему, они совершили большую ошибку. Я покачал головой.
– Они поступили так, как лучше для компании. Ничего другого я и не мог ожидать.
– Вся эта история с Дьяволами принимает плохой оборот…
Фраза повисла в воздухе. Наступила долгая пауза.
– Боддеккер? – Хонникер произнесла это
– Это уже не моя проблема, – решительно сказал я.
– Но это проблема агентства. Они там просто не понимают, как ты им нужен именно сейчас. Ну, то есть ты был нужен им, когда они чуть не потеряли контракт с «Радостями любви», ты был нужен им, чтобы заарканить «Бостон Харбор», они рассчитывали именно на тебя в борьбе за «Мир Нано». Но они не понимают, как ты нужен им сейчас, когда близится конец света.
– Тебя послал Левин? – спросил я.
– Нет. – На ее лице отразилась такая горькая обида, что у меня сердце дрогнуло.
– Не переживай. – Я шагнул и взял у нее из рук маленького Боддеккера. – В конце концов непременно отыщется выход. В Пембрук-Холле иначе не бывает.
Я поставил игрушку на стол.
– Да, но они собираются разыгрывать матч без одного из ведущих игроков.
– И кто бы это? – резко осведомился я, снова поворачиваясь к ней. – Хотчкисс, Мак-Фили или Абернати?
Глаза ее начали затуманиваться слезами. Я отвернулся.
– Так нечестно, – пролепетала она.
– Я не сам уволился.
– Ты нужен им, Боддеккер. Твой талант, твои способности. Ведь это ты создал…
– Что?! – Я погрозил ей пальцем.
– Ты
– Именно это я и сделал, – сообщил я. – Именно для этого и предназначалось «Стать Дьяволом». Все, что мне остается – только отойти в сторонку и Наблюдать, как жернова правосудия сотрут этих мерзавцев в порошок.
– Не самое приятное занятие, – заметила она.
– Возводить их на пьедестал тоже было не пикником.
Хонникер из Расчетного отдела судорожно сжала руки и поглядела на фигурку Боддеккера. А потом – на меня.
– Пембрук-Холлу нужно, чтобы ты вернулся.
– Чтобы они могли бросить меня на растерзание? – Для пущего эффекта я выдавил из себя горький смешок. * – Прости. Они уже это сделали.
– И… – Ее пальцы разжались, затрепетали и соединились вновь. – Мне тоже нужен ты.
– Я тебе нужен или ты меня хочешь?
– Ради тебя я даже переориентируюсь. Кажется, я готова пойти на такой шаг.
– Это ради тебя или ради твоего положения в Пембрук-Холле?
– Ради меня, Боддеккер.
Я кивнул.
– Согласен. Но является ли мое возвращение в Пембрук-Холл непременным условием?
Она нервно сглотнула, руки ее опять затрепетали.
– Между нами с Моллен все кончено. «Стать Дьяволом» все разрушило. Стало ясно, что она выбрала один путь, а я другой. Мы пытались как-то все наладить, но…
Слова застряли у нее в горле.
– Ничего не вышло, – закончил я за нее.
– Она вышвырнула меня.
– И тебе негде жить.
Хонникер покачала головой.
– Пока что я поселилась у Бродбент. Но я слышала, в Принстоне очень хорошо.
Я сделал вид, что не понял намека.
