«Группы» генералов Лукина и Болдина тоже начали отход на Вязьму к исходу дня 6 октября. Генералы Ершаков, Лукин и Болдин подчинялись командующему Западным фронтом генерал-полковнику И.С.Коневу и могли действовать только по его приказу..
Даже командующий Брянскими фронтом генерал-лейтенант А.И.Еременко отдал приказ своим войскам на отход 7 октября.
Кто же поднял одновременно все окруженные войска трех фронтов? Кто приказал им оставить занимаемые позиции, прекратить отбивать яростные атаки врага и пойти наобум к Вязьме, - в абсолютную неизвестность?
Мы, русские, во все времена традиционно не отличались пунктуальностью и педантизмом. Так согласованно действовать окруженные войска трех фронтов могли только по какому-то единому приказу. Командующие трех фронтов одновременно издать такой приказ не могли, они к 5 октября потеряли связь не только с соседями, но и со своими армиями, - об этом пишет Г.К Жуков. Ставка Верховного Главнокомандования и Генштаб не знали обстановки на западном направлении, - великий полководец пишет, что начальник Генштаба маршал Б.М.Шапошников признался ему в этом, - и тоже никак не могли дать такой приказ сразу всем трем фронтам.
Мало того, сам великий полководец пишет, что Ставка именно 7 октября начала переброску войск на Можайское направление, дабы преградить путь к Москве центральной немецкой группировке. Видно, кто-то весьма авторитетный и настойчивый убедил Верховного Главнокомандующего в необходимости таких действий. .
Меня долгие годы мучил вопрос: кто же отдал окруженным войскам приказ на отход, то есть, на верную гибель? Наша история об этом молчит. Она вообще не упоминает ни о каком приказе на отход войскам сразу трех фронтов. Г.К.Жуков, по его мемуарам, о таком приказе тоже ничего не знает, он вообще даже не упоминает о том, что окруженные западнее Вязьмы войска вдруг ни с того, ни с сего бросили свои боевые позиции и пошли под непрерывной бомбежкой и массированным артиллерийско-минометным огнем «бить немцев в спину».
Но я убежден, что такой приказ войскам всех трех фронтов одновременно мог дать только один человек: полномочный и решительный представитель Ставки и самого Сталина на западном направлении, генерал армии Г.К.Жуков. Так что московские ополченцы писали правду об этом приказе. И только Г.К Жуков мог убедить Сталина в необходимости срочного сосредоточения новых войск на Можайской линии обороны, начиная с ночи на 7 октября. Однако воспоминания ополченцев и это мое мнение серьезно не совпадают по датам с мемуарами Г.К.Жукова. Осмелюсь предположить, что события под Вязьмой происходили не совсем так, как пишет Г.К.Жуков.
5 октября Сталин уже понимал масштабы очередной катастрофы Красной Армии под Вязьмой. В своих «Воспоминаниях и размышлениях» Г.К Жуков пишет, что он уже 5 октября получил по телефону приказ Сталина немедленно выехать из Ленинграда на Западный фронт, разобраться в ситуации и действовать по обстановке. Г.К Жуков дисциплинированно ответил Сталину, что вылетает немедленно. Однако в мемуарах он уверяет наивных читателей, что не стал торопиться выполнять категорический приказ Верховного Главнокомандующего. Вылететь из Ленинграда 5 октября, несмотря на твердое обещание Сталину, он, якобы, никак не мог, а вылетел лишь 6 октября, некоторое время провел в Москве, в Генеральном штабе, и только 7 октября оказался в штабе Западного фронта у генерал-полковника И.С.Конева, а затем – в штабе Резервного фронта у С.М Буденного. Несколько дней он разбирался в обстановке, лишь 10 октября по приказу Сталина принял командование объединенным Западным фронтом и начал действовать.
Он ни словом не упоминает о приказе на отход войск сразу всех трех фронтов, но очевидно, что этим умолчанием и небольшой перестановкой дат Г.К Жуков просто снимает с себя ответственность за такой приказ. 6 октября его на Западном фронте еще не было, и приказ отдал кто-то другой. Да и был ли приказ? Может, нерадивые и неопытные командующие армиями самовольно отвели свои войска с занимаемых позиций? Великий полководец тут не при чем.
Уже не секрет, что «Воспоминания и размышления» Г.К.Жукова не отличаются абсолютной точностью в некоторых фактах и датах. Так, он пишет, что после Ельнинской победы Сталин вызвал его в Москву и срочно отправил в Ленинград, к которому подошли немцы. Надо спасать вторую столицу, а кроме Жукова это никому не под силу! Он уверяет читателей и историков, что вылетел в Ленинград 11 сентября и своей волей, своим воинским талантом остановил генеральный штурм немцев под Ленинградом и отбил у врага всякое желание штурмовать колыбель революции.
В. Суворов в книге «Тень победы» убедительно доказал, что в этих датах Г.К.Жуков не особенно точен. На самом деле Жуков вылетел в Ленинград лишь 13 сентября, когда немцы по директиве Гитлера уже прекратили попытки штурма хорошо укрепленного города, перешли к его блокаде и начали снимать все танковые соединения и авиацию из-под Ленинграда для отправки на центральное и юго-западное направление. Так что особого стратегического таланта и непреклонной воли для прекращения немецкого штурма от великого полководца не требовалось. Но такой невинной перестановкой дат Г.К.Жуков именно себе приписал спасение Ленинграда от губительного немецкого генерального штурма.
Свои действия в октябре 1941 года под Вязьмой Г.К Жуков датирует с точностью до наоборот. Ему надо было отмежеваться от поспешного, непродуманного, убийственного для окруженных войск приказа на отход. Он, де, появился в штабе Западного фронта лишь 7 октября, несколько дней оценивал обстановку и только потом, с 10 октября, начал действовать уже как командующий объединенным Западным фронтом.
На самом деле, Г.К.Жуков никак не мог игнорировать категорическое требование Сталина немедленно, срочно отправиться на Западный фронт. Конечно же, он дисциплинированно выполнил приказ Сталина и вылетел из Ленинграда сразу после разговора, то есть, 5 октября. Он никак не мог ослушаться устного приказа Верховного Главнокомандующего. В тот же день Г.К. Жуков оказался в Москве. Генеральный штаб в эти дни работал круглосуточно, Г.К.Жуков встретился с начальником Генштаба маршалом Б.М.Шапошниковым, с его заместителем А.В.Василевским и без промедления вылетел или выехал под Вязьму.
Так что, в самом позднем случае он уже 6 октября оказался на Западном фронте и немедленно начал вмешиваться в действия командующих всех трех фронтов. 7 октября Сталин отстранил С.М.Буденного от командования Резервным фронтом и подчинил фронт Г.К Жукову. 10 октября Сталин назначил Г.К.Жукова командующим объединеным Западным фронтом. Все эти дни Г.К.Жуков находился под Вязьмой как представитель Ставки и лично товарища Сталина и решительно использовал свои неограниченные полнолмочия. Никто не будет отрицать, даже самые ярые поклонники великого полководца, что Г.К.Жуков всегда использовал свои полномочия с явно избыточной полнотой.
Г.К Жуков прекрасно понимал, что его приказ оставить занимаемые позиции и идти с боями к Вязьме обрекает окруженные войска всех трех фронтов на быструю гибель. Но зато он выполнит категорическое требование Сталина остановить немцев, не пропустить их на ближние подступы к Москве. И он выполнил приказ вождя.
История не имеет альтернативных вариантов. Приказ окруженным войскам был отдан поспешно, даже, не побоюсь этого слова, панически, совершенно без учета реальной боевой обстановки. Любой, даже самый далекий от военных дел человек понимает, что приказ на передвижение миллионной группировки войск сразу трех фронтов должен отдаваться только после серьезного изучения боевой обстановки и разработки детального плана отхода. Этот же приказ просто указывал окруженным войскам общее направление скоропалительного отхода.
Но зато этот приказ давал лично Г.К.Жукову некоторое время на обдумывание дальнейших действий. Пока немцы будут уничтожать окруженные войска, которые вдруг снялись с боевых позиций и двинулись с винтовками наперевес против немецких танковых дивизий, Г.К Жуков с помощью Ставки сумеет организовать новую Можайскую линию обороны. То, что этот приказ означал неизбежное и быстрое уничтожение миллиона красноармейцев и командиров, Г.К.Жукова, по-видимому, мало беспокоило.
Что мог сделать Г.К.Жуков под Вязьмой, когда узнал, что немцы еще 5 октября обошли ее с севера и с юга, и перед ними открылся оперативный простор для наступления на беззащитную Москву? Не берусь перебирать возможные варианты действий великого полководца под Вязьмой, это, как говорится, мне не по зарплате. Г.К.Жуков выбрал самый простой путь и тем обрек окруженные войска на гибель.
Могу робко предположить, и некоторые читатели наверняка согласятся со мной, что если бы
