– Но ты и сама говорила о судьбе, а это то же самое.
– Мы делаем нашу жизнь собственными руками.
– В это я не верю, и я могла бы тебе привести тысячу примеров, доказывающих обратное. – Сильвия закурила сигарету – Я не собираюсь с тобой философствовать. Лучше вернемся к голым фактам. Что будет дальше?
– Об этом не беспокойся. Ведь Тобиас живет в этом доме лишь временно. Как только брат подыщет для него квартиру…
– А ты уверена, что он вообще этим занимается? Я сомневаюсь. Во всяком случае, он не дает о себе знать. Да и зачем? Он ведь знает, что младший брат у тебя хорошо ухожен…
Доната отказалась от попытки переубедить Сильвию, доказать, что Себастиан смотрит на это совершенно иначе.
– Если и не занимается, то это тоже имеет свои плюсы, – возразила она. – Ведь тогда Тобиасу придется самому отправиться на поиски.
– Ты этого потребуешь?
– Ну, разумеется.
Сильвия вдавила выкуренную сигарету в почти уже переполненную пепельницу и сразу же закурила еще одну.
– Я тебе не верю. Ты ведь – воск в его руках. Как же это ты сможешь заставить себя выгнать его из дома? Он тебе ответит, что здесь места вполне достаточно. И будет прав.
Доната молчала. Противопоставить этому было нечего.
– Если так оно и будет, – заявила Сильвия, – то мне, к сожалению, придется тебя покинуть.
– Но это же глупо. Не можешь же ты всерьез ставить меня перед дилеммой: «либо я, либо он».
– Могу, Доната. В атмосфере, отравленной сексом, я бы жить не могла.
– Подумай как следует!
– Я знаю, что нигде моя жизнь не будет такой приятной, как здесь, у тебя. Но если не уйдет этот молодой человек, то уйду я.
– По-твоему, я произведу на него впечатление, если скажу, что ты не выносишь его присутствия? А у него-то до сих пор было такое ощущение, что ты относишься к нему вполне терпимо.
Сильвия вскочила со стула.
– Что же это он тебе рассказал?
– Только то, что ты временами его навещала. Никаких секретов он не выболтал, если, конечно, таковые между вами существовали.
– Нет, разумеется, я никаких секретов ему не поверяла. Как ты могла подумать? Из чистого сочувствия я иногда к нему заглядывала. Собственно, против него самого я ничего не имею. Только против его отношений с тобой.
– Ты бы могла их назвать и любовной связью. Тебе никогда это в голову не приходило? – Донате вдруг надоел весь этот разговор, она поднялась. – Разрешишь ли ты мне удалиться? – спросила она нарочито официальным тоном.
– Мне представляется, что ни разрешать, ни приказывать тебе что-либо делать я не могу.
– Тут ты опять права. Доброй ночи, сестра. Нам обоим пойдет на пользу, если мы это дело пока что переспим.
Перейдя в пустую, свободную от табачного дыма прихожую, она вздохнула свободно. Если Сильвия уедет, для нее это потерей не будет. После смерти мужа Доната несколько лет жила одна, поживет и еще. Ведь когда-то сестра переехала к ней только на время, точно так же, как сейчас Тобиас. Ясно, что было бы разумно, хотя и бессердечно, сделать для нее атмосферу столь кошмарной, чтобы это заставило ее убраться.
Ни в коем случае она, Доната, никому не позволит в собственном доме предписывать ей тот или иной образ жизни.
В субботу во второй половине дня приехал доктор Себастиан Мюллер. Сначала он позвонил по телефону, и Доната пригласила его на чай. Он появился в очень приличном сером костюме и притащил чемодан с вещами брата. Доната воспользовалась возможностью представить его Сильвии.
Чай они пили в элегантной столовой, которую Доната не очень любила, потому что из нее не был виден сад. Но было уже все равно – деревья начали опадать. А в комнате с опущенными занавесками и теплым светом умело расположенных ламп было очень уютно. Серебряные бокалы, чайники и чайнички мерцали на белой скатерти. Госпожа Ковальски испекла к чаю рождественский пирог, а Доната сама нарезала ржаной хлеб тончайшими ломтиками и обложила вестфальские пряники сыром, а также кружками огурцов и помидоров, приправленных свежей зеленью.
Оделась она шикарно. На ней было легкое зеленое шерстяное платье, то самое, в котором она однажды собиралась ехать на работу ради Тобиаса, а потом передумала. Она тщательно подкрасилась и надела один из своих прелестных париков. Сильвия была в сверкающем пестром шелковом платье, а лицо выделялось броским макияжем.
Лишь Тобиас сидел в джинсах и водолазке, подчеркнуто просто. Он и сам это сознавал и даже извинился:
– Как-никак я еще не совсем здоров.
– А я-то думал, что ты играешь роль сына в этом доме, – съязвил его брат.
Донату это циничное замечание поразило словно резкий удар. Ее глаза засверкали от еле сдерживаемого гнева.
Сильвия одобрительно рассмеялась. Тобиас улыбнулся.
– Я здесь совсем не для того, чтобы играть какие-то роли.
Они сели за стол, Доната разлила чай, а Сильвия стала подносить гостям пироги и хлеб.
Себастиан глотнул чаю и сказал, словно против воли.
– Замечательно вкусно.
Тобиас посмотрел на него сияющими глазами.
– Чай я сам заваривал. Только, пожалуйста, не считай, что я в связи с этим разыгрываю роль мальчика при кухне.
– Ну, во всяком случае, ты, видимо, снова обрел свою прежнюю бойкость, которая всегда была тебе присуща.
– Да, я изумительно быстро поправился, – согласился с ним Тобиас. – Думаю на этой неделе снова выйти на работу.
Доната испугалась. Она знала, что когда-нибудь это произойдет, но отталкивала от себя решение уже назревшей проблемы на неопределенное время. Теперь она поняла, что предстоит серьезный разговор с Тобиасом.
– Сначала ты отправишься к врачу, – произнес Себастиан.
– Это зачем же?
– Чтобы закрыть больничный лист. Ты в свое время не был в состоянии это понять из-за болезни, а между тем доктор Кох убедил меня в том, что это необходимо. Он хочет также снять электрокардиограмму. С той разновидностью гриппа, которой ты болел, шутить нельзя.
– Только не преувеличивай! Будто я сам не могу решить, здоров я или нет.
Сделаешь, как я говорю!
Доната была согласна с Себастианом, но ничего не сказала, не желая создавать у других впечатление, что может управлять действиями Тобиаса.
– Слушаюсь, большой брат, готов служить тебе верой и правдой, – дурашливо отрапортовал Тобиас.
– Тут вовсе нет ничего смешного.
Сильвия усердно размешивала сахар в своей чашке.
– А как обстоят дела с жильем для нашего пациента? – спросила она, не глядя на Себастиана. – Надеюсь, ваши поиски были успешны?
– Прошу тебя, Сильвия, ведь это звучит так, словно мы ждем не дождемся, когда избавимся от Тобиаса. – Доната вызывающе взглянула на Себастиана. – Это, конечно же, не так.
