- Извините, куда вы их ведете? – кричит Уиллоу охранникам, подбегая к ним.
- Простите, но эти двое были задержаны при попытке проникнуть в Отделение интенсивной терапии, - объясняет один из охранников.
- Только потому, что они не пускали нас туда, - слабым голосом добавляет Ким.
Уиллоу догоняет их. Она по-прежнему одета в униформу медсестры, что странно, так как обычно она меняет одежду, которую сама называет 'ортопедический прикид', на нормальную сразу, как только ей представляется такая возможность. Ее длинные вьющиеся каштановые волосы выглядят тонкими и жирными, как будто она забывала помыть их последние несколько недель. И ее обычно розовые, как яблоки, щечки, сейчас были бежевого цвета.
- Прошу прощения. Я – фельдшер из Кедровой Бухты. Здесь у меня был семинар, так что если хотите, мы можем пойти и уладить все с Ричардом Карутерсом.
- Кто это? – спрашивает один из охранников.
- Директор по связям с общественностью, - отвечает второй и поворачивается к Уиллоу. – Его сейчас нет. Рабочее время уже закончилось.
- Вообще-то у меня есть его домашний номер, - не унимается Уиллоу, размахивая своим сотовым как оружием. - Сомневаюсь, что он обрадуется, если я позвоню ему и поведаю, как в его больнице обращаются с теми, кто желает навестить свою подругу, пребывающую в критическом состоянии. Вам известно, что директор оценивает сострадание так же высоко, как и исполнительность, и не пристало так поступать с теми, кто переживает за своих любимых.
- Мы просто делаем свою работу,мэм. Согласно предписаниям.
- Как вы отнесетесь к тому, что я уберегу вас от неприятностей и уведу их отсюда? Вся семья пациентки собралась наверху. Они ждут, когда этих двое присоединятся к ним. А если у вас возникнут какие-либо проблемы, вы попросите мистера Карутерса связаться со мной, - она достает из сумочки визитку и передает им.
Один из охранников смотрит на нее и протягивает другому, который тоже пялится на нее, после чего пожимает плечами.
- Это к тому же избавит нас от бумажной волокиты, - говорит он и отпускает Адама, который падает, как чучело, снятое с шеста. - Прости, парень, - говорит он Адаму, отряхивая пыль с его плеч.
- Надеюсь, ваша подруга будет в порядке, - бормочет второй.
И они удаляются в зал, где светятся торговые автоматы.
Ким, которая встречалась с Уиллоу всего дважды, бросается в ее объятия. - Спасибо! – мямлит она ей в шею.
Уиллоу обнимает ее и, погладив по плечам, отпускает. Она потирает глаза и издает неуверенный смешок. – И о чем только вы оба думали? - спрашивает она.
- Я хочу увидеть Мию, - отвечает Адам.
Уиллоу оборачивается и смотрит на Адама, и кажется, будто кто-то отвинтил клапан в ее легких и выкачал весь воздух. Она выдохнула. И, протянув руку, дотронулась ею до щеки Адама.
- Ну разумеется, хочешь, - она вытирает глаза тыльной стороной ладони.
- Ты в порядке? – спрашивает Ким.
Уиллоу игнорирует ее вопрос. - Давайте посмотрим, как ты сможешь пробраться к Мие.
Услышав это, Адам оживленно вскидывается. - Думаешь, у тебя получится? У старой медсестры на меня зуб.
- Если эта старая сестра – та, о ком я думаю, не имеет значения, что у нее есть на тебя. Дело не в ней. Давай позвоним бабушке и дедушке Мии, а потом я узнаю, кто тут устанавливает правила, и ты сможешь увидеть свою девушку. Ты нужен ей сейчас. Больше чем когда-либо.
Адам поворачивается вокруг себя и обнимает Уиллоу с такой силой, что отрывает ее от земли.
Уиллоу пришла на помощь. Как когда-то, когда она спасла Генри, лучшего друга папы и коллегу по группе, который раньше был бабником и алкоголиком. Они с Уиллоу встречались, и спустя несколько недель она заявила ему, что он должен завязать с пьянством или они расстаются. Папа сказал, что многие девушки ставили Генри ультиматумы, пытаясь заставить его бросить пить, и все их он ссаживал рыдающими у ближайшей обочины. Но когда Уиллоу упаковала свою зубную щетку и сказала Генри, чтобы он, наконец, повзрослел, расплакался уже сам Генри. После чего он утер слезы, повзрослел, стал трезвенником и ударился в моногамию. С тех пор прошли восемь лет, они по-прежнему вместе, и у них есть ребенок. Наверное, поэтому после того как они с Генри сошлись, она стала лучшей подругой мамы. Она была другой - жесткой как ногти, нежной, как котенок, феминистской сукой. И, наверное, поэтому она была одной из папиных любимиц, хоть и была ярой ненавистницей группу Рамоунз и считала бейсбол скучным, в то время, как папа жил Рамоунз и поклонялся бейсболу, как религиозному институту.
А теперь Уиллоу здесь. Уиллоу - медсестра. Уиллоу, которая никогда не принимает слово 'нет' в качестве ответа, здесь. Она поможет Адаму увидеться со мной. Она позаботится обо всем. Ура! Мне хочется кричать. Уиллоу уже здесь!
Я так увлеченно праздную появление Уиллоу, что лишь через несколько минут осознаю последствия ее пребывания здесь, и когда это происходит, меня словно пронзает током.
Уиллоу здесь. А если она здесь, если она у меня в больнице, это означает, что у нее нет ни единой причины находиться сейчас в своем госпитале. Я знаю ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что она никогда бы не оставила его. Даже будучи здесь со мной, она все равно бы оставалась с ним. У него была травма, и его привезли к ней, чтобы она его вылечила. Он был ее пациентом. Ее заботой.
Я отмечаю и тот факт, что бабушка и дедушка в Портленде, со мной. И что все, кто ждут сейчас в той комнате, говорят обо мне, и то, как они избегают упоминаний о маме или о папе, или о Тедди. Я смотрю на лицо Уиллоу, которое выглядит так, будто с него были стерты любые проявления радости. И думаю о том, что она сказала Адаму – он нужен мне сейчас. Больше чем когда-либо. И тогда я догадываюсь. Тедди. Он тоже погиб.
***
Схватки у мамы начались за три дня до Рождества, но она настояла на том, чтобы мы вместе пошли за покупками к празднику.
- А разве ты не должна сейчас отлеживаться или пойти в родильный центр, или еще по каким-то таким делам? – спросила я.
Мама поморщилась. - Неа. Схватки не настолько сильные, и интервалы между ними все те же двадцать минут. Я вычистила весь наш дом, сверху донизу, незадолго до того как родить тебя.
- Совершенствуешься от родов к родам, - пошутила я.
- Ты - нахалка, ты знаешь это? – сказала мама и сделала несколько вдохов. – Я готова. Идем. Давай поедем в торговый центр на автобусе. Я не в состоянии вести машину.
- Может, стоит позвонить папе? – спрашиваю я.
Мама посмеялась над этими словами. - Пожалуйста, достаточно уже того, что я должна родить этого ребенка, я совершенно не желаю иметь дело еще и с ним. Мы позвоним ему, когда я буду готова рожать. Мне вполне хватает тебя.
В общем, мы с мамой бродили по торговому центру, останавливаясь каждые несколько минут, чтобы она могла сесть, глубоко дыша и сжимая мои запястья так сильно, что оставляла на них красные отпечатки. Тем не менее, это было жутко веселое и плодотворное утро. Мы купили подарки бабуле и дедуле (свитер с вышитым на нем ангелом и новую книгу об Аврааме Линкольне), а также игрушки для ребенка и новую
