отец? Никогда больше не стоять рядом с мамой, просто болтая, пока мы с ней моем посуду? Никогда больше не прочесть Тедди следующую книгу Гарри Поттера? Остаться без них?
Я не уверена, что все еще принадлежу этому миру. Я не уверена, что хочу очнуться.
***
В своей жизни я только раз была на похоронах, причем этого человека я едва знала.
Я могла бы присутствовать на похоронах Тетушки Гло после того, как она скончалась от острого панкреатита. Вот только в её завещании было очень точное указание по поводу её последней воли. Никакой традиционной поминальной службы, никакого погребения в семейном месте на кладбище. Вместо этого она хотела быть кремированной, и чтобы её прах развеяли во время священной церемонии коренных жителей Америки где-нибудь в горах Сьерра-Невады. Бабушку это очень раздражало, сама Тетя Гло её очень раздражала тем, что всегда пыталась показать, какая она не такая как все, даже в своей смерти. В итоге Ба отказалась участвовать в церемонии рассеивания праха, а если она не собиралась этого делать, то и мы не должны были.
Питер Хэлмен, мой друг-тромбонист из музыкального лагеря, умер два года назад, но я узнала об этом только вернувшись в лагерь следующим летом. Некоторые из нас знали, что у него была лимфома. Наверное, это самое смешное в этом лагере, что за лето ты так сближаешься с людьми, но словно по неписанному правилу в течение года связь с ними ты не поддерживаешь. Мы были друзьями только летом. Как бы там ни было, в лагере у нас состоялся поминальный концерт в его честь, но это не были настоящие похороны.
Керри Гиффорд был одним из музыкантов в нашем городе, знакомый моих родителей. В отличие от папы и Генри, которые с возрастом, обзаведясь семьями, стали меньше исполнителями, а больше ценителями музыки, Керри остался верен своей первой любви – исполнению музыки. Он был участником трех музыкальных групп, а на жизнь зарабатывал тем, что ставил музыку в местном клубе, идеальное место работы, притом, что как минимум одна из тех групп, в которых он был участником, играла в этом клубе каждую неделю. Так что ему приходилось только оставить на кого-нибудь свой ди-джейский пост и спрыгнуть на сцену, хотя иногда он даже умудрялся посреди игры группы поправлять какие-нибудь мониторы. Я знала Керри, будучи малышкой, когда ходила на концерты вместе с родителями, а затем вновь встретилась с ним, когда стала встречаться с Адамом и ходить на его концерты.
Однажды ночью он был на работе, монтировал звук одной портлендской группе под названием «Clod», и в один момент просто рухнул на свою резонансную деку. Он был уже мертв к тому времени, когда подъехала скорая помощь. Чертова аневризма сосудов головного мозга.
Смерть Керри вызвала огромное волнение в нашем городке. Он был вроде константы здесь, искренний паренек с широкой душой и огромным количеством сумасшедших белых дредов на голове. И он был молодым, ему было всего лишь тридцать два. Все наши знакомые собирались ехать на его похороны, которые должны были состояться в городке, где он вырос, в горах, в паре часов езды отсюда. Родители тоже собирались, конечно же, как и Адам. Поэтому, даже чувствуя себя немного самозванкой, которая пробралась на чью-то поминальную службу, я решила присоединиться. Тедди остался с Ба и Дедом.
Мы отправились на родину Керри этой огромной кучей, втиснувшись в машину Генри и Уиллоу, у которой уже так сильно выпирал большущий живот, что на ней не сходился ремень безопасности. Все рассказывали забавные истории о Керри. Керри, общепризнанный сторонник «левых», который решил выступить с протестом против войны в Ираке, собрав кучу ребят, которые, переодевшись трансвеститами, отправились в местный призывной пункт, чтобы добровольно поступить на военную службу. Керри, который был атеистом и к тому же скрягой, ненавидел то, что Рождество превратился в легкий способ нажиться и закатил в клубе вечеринку под названием «Празднование Счастливого Анти-Рождества», где он устроил соревнование, какая группа сможет сыграть самые искаженные версии Рождественских гимнов. Затем он пригласил всех выбросить их жуткие подарки в большую кучу посреди клуба. Но, не последовав за местными традициями, Керри не стал сжигать эту кучу на костре; папа рассказал мне, что он пожертвовал их благотворительному фонду имени Святого Венсана де Поля.
И пока все говорили о Керри, настроение в машине становилось игривым и веселым, как будто мы ехали в цирк, а не на похороны. Но это казалось правильным, это казалось как раз тем, что нужно было устроить для Керри, который всегда был переполнен бурлящей энергией.
Но вот сами похороны проходили с точностью до наоборот. Они были ужасно депрессивными – и не только потому, что они были для человека, который ушел в самом расцвете лет и практически без причины, если не считать неудачу с артериями. Они проходили в огромной церкви, что казалось странным, учитывая, что Керри открыто признавал, что был атеистом, но эту часть я еще могла понять. Ведь, если подумать, а где еще проводить похороны? Проблемой была сама поминальная служба. Было ясно, что пастор никогда и не был знаком с Керри, потому что когда он говорил о нем, это было очень обобщенно, он говорил о том, какое у Керри было доброе сердце, и что, хоть было грустно из-за его смерти, он получит свое «божественное воздаяние».
А вместо того, чтобы надгробную речь произнесли участники его групп, или городские, с которыми он провел последние пятнадцать лет своей жизни, встал какой-то дядя Бойз и начал рассказывать, как он учил Керри кататься на велосипеде, когда тому было шесть лет, как будто обучение езде на велосипеде было определяющим моментом в жизни Керри. А в заключение он заверил нас, что сейчас Керри был с Иисусом. Я видела, как моя мама покраснела от злости на этих словах, и я начала беспокоиться, что она может что- нибудь сказать. Мы иногда ходили в церковь, так что дело было не в том, что мама была против религии, но Керри был, а моя мама всегда свирепо защищала людей, которых любила, до такой степени, что могла принять оскорбление на свой счет. Её друзья не без причины иногда называли её Мамой Медведицей. Ко времени, когда служба завершилась исполнением композиции Бэтт Мидлер «Wind Beneath My Wings», у мамы уже пар из ушей валил.
- Хорошо, что Керри уже мертв, потому что эти похороны его бы точно добили, - сказал Генри. После службы в церкви мы решили пропустить официальные поминки и отправиться поужинать.
- «Wind Beneath My Wings»? – спросил Адам, затем рассеянно взял мою руку в свою и подышал на нее, что он всегда делал, чтобы согреть мои вечно холодные пальцы. – А что плохого в «Amazing Grace»? Она все еще традиционная…
- И не заставляет твой желудок выворачиваться, - вставил замечание Генри. – А еще лучше «Three Little Birds» Боба Марли. Это бы даже больше подошло для Керри. Чтобы помянуть того хорошего парня, коим он был.
- Эти похороны были не о воспоминаниях жизни Керри, - прорычала мама, дергая свой шарф. – А об отречении от нее. Было такое чувство, что они просто еще раз его убили.
Папа успокаивающе погладил маму по сжатому кулаку.
- Ну же, перестань. Это просто песня.
