левый глаз.
Только теперь Димка догадался, почему этот глаз смотрел так холодно и спокойно: он был стеклянный.
— Давно из Москвы? — продолжала свои расспросы Светлана.
— В мае выписали.
— Так, значит, Долина Смерти — миф? — перебил девушку сгоравший от любопытства Борис.
— Миф? — переспросил Нуклай, видимо, вспоминая забытое слово.— Н-нет, не то, что миф, но и... не знаю, как это сказать... Я однажды был там. Когда в животноводческом техникуме учился Вместе с другими комсомольцами на охоту ходил. И своими глазами видал там человеческие кости. Хотя и немного.
Леонтьич встрепенулся. Но, встретив взгляд Нуклая, безразлично отвернулся.
— Ты вот, наверное, тоже бывал там? —спросил бригадир проводника.
— Как же, бывал... Давно только. Шибко давно.
— Охотничал?
— Ага.
— Ну и как?
— Днем охотничал. Ночью наверх ходил. Шалаше спал.
— Но дорогу-то помнишь?
— Нет, забыл. Давно забыл. Нуклай недоверчиво покачал головой.
— Боишься, наверное...
— В том-то и беда,— перебила Лидия Петровна,— что боится. А нам обязательно надо туда пробраться. И хотелось бы поскорее. Если же прокладывать дорогу заново...
— Заново прокладывать не придется,—заверил Нук лай —Сам провожу вас. Мне тоже надо побывать там, пастбища посмотреть. Мы, пожалуй, туда лошадей гонять будем.
Леонтьича передернуло, и он забормотал что-то. Нуклай хлопнул проводника по плечу.
— Не бойся, приятель! Не пропадем. Так, ребята?
— Ни за что не пропадем,— дружно подхватили подростки.
Глядя на них, поддакнул и Володя:
— Не пропадем.
Нуклай заговорил с Лидией Петровной:
— Значит, твердо туда собираетесь? А здесь все исследовали? Нашли что-нибудь?
— По правде говоря, успехи пока не блестящие. Но перспектива есть. В самые последние дни Светлане совсем недалеко отсюда удалось найти руду киновари в коренном залегании. И теперь наша задача разведать эту руду, дать ей оценку. Но для этого придется вскрывать рудное тело канавами, затем брать пробы с руды. По размерам залежей и по содержанию ртути в породе
мы уже сможем определить — Месторождение это или не месторождение, а только редкие вкрапления минерала. Это дело я поручаю Светлане опыт у нее есть. Но одной Светлане, конечно, не справиться Нужны люди Вот если бы вы нам помогли в этом, товарищ Карамаев Хотя бы десять человек, пока геологоуправление не пришлет людей. Докладную я отправлю сегодня же.
— Поможем,— горячо ответил Нуклай.— Нельзя не помочь! Я же понимаю отряд маленький, а дело большое. Государственное дело. Да и земля эта — наша, колхозная Словом, через недельку люди будут. Это уж я беру на себя
Разговор на минуту оборвался. Лидия Петровна сосредоточенно рассматривала карту, Леонтьич что-то бурчал про себя, недовольно покачивая головой.
Первой заговорила Светлана. Ей, видимо, давно уже не давала покоя какая-то мысль.
— Вы не помните, в каком госпитале лежали, Нуклай?
— Последнее время в специальном, глазном. А до этого — не помню, в каком. Почему вас это интересует?
— Так, в общем... Я сама зимой в госпитале работала, в Москве. Может быть, встречались...
— Может быть и встречались. Теперь все равно не узнать.
— Почему?
— Меня нельзя узнать потому, что я лежал весь забинтованный... Ни головы, ни лица не видно было. А я не могу узнать потому, что сам никого не видел. А вы кем там работали?
— Сестрой.
— Она еще и донором была;— подсказал Дймка.
— Тоже большое дело. Меня только вливание крови и спасло.
— Не иначе, как светланина крбвь вам досталась,— вмешалась в разговор Лидия Петровна.
— Я в этом совершенно убежден,— улыбнулся Нуклай.
— Почему? — удивился Димка.
— Да потому, что после госпиталя у меня совсем другой характер стал. Как у Светланы... веселый.
Все расхохотались.
— Ну, значит, вы теперь брат и сестра по крови.
КТО ТАКОЙ ВАСАРГИЙ
Лидия Петровна и Дима приводили в порядок последние собранные отрядом образцы, когда в палатку вошел Нуклай.
— Работаете?
— Кончаем, товарищ Карамаев.
— Вот и хорошо. Мне, Лидия Петровна, нужно поговорить с вами по одному очень важному делу.
— Секретному?
— Да.
Димка поднялся.
— Нет, нет, Дима,—остановил его Нуклай,— ты можешь оставаться. Я далее рад, что ты здесь.
Подросток просиял и опустился на ящик, с трудом сдерживая довольную улыбку.
— Меня, Лидия Петровна, интересует,— начал Нуклай,— ваш рабочий Басаргин.
— Басаргин? Наш рабочий?
— Да.
— Подождите, подождите, Нуклай... У нас никогда не было такого рабочего. Я знаю только одного старика Басаргина — охотника из вашего колхоза.
— Любопытно. А я должен сказать, что у нас в колхозе никогда не было такого охотника. Выходит, тут действительно не все ладно. Наши комсомольцы недавно проследили, что по тайге бродит незнакомый старик. И ведет себя как-то странно — все время вертится около вашего лагеря. Вот наши ребята и решили потолковать с ним. А он так спокойненько говорит: в партии разведчиков работаю. Охотник. Мясом снабжаю. Ребята еще посмеялись: дескать, вопрос, кто кого мясом снабжает — он разведчиков или разведчики его. Пришли ко мне... Мне это дело тоже показалось подозрительным. Вот и решил навести справки....Это полбеды, если он около вас только питается. А может быть и хуже. Как вы думаете, ваш проводник не подкармливает его?
— Не замечала. Басаргин только раз был в лагере. Да и то его Дима привел.
— Когда это было?
— Накануне пожара. Я еще спросила Леонтьича, не Басаргин ли подпалил тайгу?
— А он что?
— Он сказал то же, что мы сами видели: Басаргин поехал вниз по реке, а тайгар загорелась в вершине реки. Леонтьич уверен, что Светлана плохо погасила костер. Она в самом деле в ту ночь ночевала в верховьях реки.
— А вы как думаете?
— Трудно сказать... Вообще-то моя молодежь очень аккуратна. Тушить костры я их приучила с первых
