ней Рангар… Лада… Ольгерн…
Зоров окинул прощальным взглядом полутемную пещеру — как только идущий перед ним маг пересек Черту, разделяющую два мира, микросолнце сразу стало быстро гаснуть, — и сделал широкий шаг навстречу Неведомому. В последний момент ему почудилось, что чей-то тяжелый взгляд уперся в затылок, но даже оборачиваться уже было поздно — Дверь приняла его.
И тут же окончательно погасло магическое солнце Ольгерна Орнета, и пещеру затопила тьма.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ПРЕДДВЕРИЕ
Что там, за тонкой дымной гранью?
Ответа нет — увы!
Земная мудрость бессильна здесь.
Глава 1
Небо было здесь непривычного, равномерного сияюще-алого цвета; такой цвет могла бы иметь алая жемчужина, если бы существовала в природе. Даже Зоров, повидавший немало чужих небес в бытность десантником, не мог припомнить ничего подобного.
— Особенности здешней атмосферы, — коротко пояснила Дальвира, увидев устремленные в зенит, горящие изумлением взгляды спутников. И со смешком добавила: — Не всем же небесам быть голубыми…
Пятеро человек наконец оторвали глаза от удивительного неба и осмотрелись. Сзади, как и следовало ожидать, имела место Дверь — матово-черный куб, не то чтобы резавший глаз, но все же как-то плохо гармонировавший с окружающим; а вокруг расстилалась, насколько хватало глаз, неестественно гладкая, как стол, рыжеватая равнина. Ее поверхность казалась твердой и в то же время слегка пружинила — как вулканизированная резина. Со всех сторон, кроме одной, горизонт растворялся в жемчужно-алом сиянии, и лишь в единственном месте, километрах в десяти, виднелись громадные, идеальной сферической формы купола. Однако странным образом эти явно искусственного происхождения сооружения лишь усугубляли овладевшее спутниками чувство безлюдности этого мира; Ольгерн Орнет, несколько мгновений пребывавший в ощутимо напряженном оцепенении, вдруг шумно, расслабленно выдохнул воздух и произнес, ошеломленно качая головой:
— Кажется, что здесь нет ни единой живой души. Хотя я чувствую, что далеко не все мои магические способности действуют тут.
— Не все? Но все же кое-что осталось? — спросила Дальвира.
Маг пожал плечами, и неопределенно развел руками:
— Мне пока трудно достоверно ответить на твой вопрос… Но черный след я ощущаю хорошо, — и Ольгерн твердо указал рукой в направлении куполов.
Дальвира некоторое время молчала, то озираясь, то как будто прислушиваясь.
— Странно, — произнесла она наконец. — Судя по некоторым признакам, Сверкающие почему-то прекратили активную деятельность… словно бы закуклились. Но это и не информационный коллапс. Интересно. Ну ладно, не это главное для нас сейчас.
— А почему нет солнца? — спросил Зоров, еще раз окинув взглядом жемчужно-алый купол неба.
— Ведь, исходя из освещенности, можно предположить, что сейчас день?
— Звездная система, где мы находимся, состоит из красного карлика и одной-единственной планеты — вот этой. Звезда дает очень мало энергии, и в свое время Сверкающие окружили систему сферой диаметром что-то около трехсот миллионов километров. На Земле еще в XX веке в теоретических разработках встречалось подобное понятие.
— Сфера Дайсона, — кивнул Зоров. — Вот оно, значит, что…
— Да. И уже много тысячелетий на всей планете царит вечный день, вне зависимости от того, какой стороной она повернута к светилу.
— Вечный день… Надо же — вечный красный день, — прошептала Лада. — Как удивительно…
Рангар хмуро зыркнул в алый зенит и заметил:
— Думаю, нам теперь ничему нельзя удивляться. И постоянно быть начеку.
— Правильно, — одними губами улыбнулась Дальвира. — Там, куда мы попытаемся отсюда проникнуть, нас может ожидать все что угодно.
— Там — это в Закрытых Вселенных? — быстро спросил Рангар.
Дальвира медленно покачала головой:
— Пока нет. Вседержитель называет это Преддверием. Он неоднократно пытался проникнуть туда по информационным каналам, связывающим все фазные вселенные, но неудачно. Преддверие как бы разделяет… я не знаю, как это сформулировать физически строго… континуум наших вселенных — обычных, доступных — и закрытых.
— А почему вы решили, что нам удастся сделать то, чего не смог сам Вседержитель? — спросил Зоров.
— Во-первых, Вседержитель — машина. Невероятно сложная, с невообразимыми возможностями, но машина. У него нет живой информационно-энергетической психоматрицы сознания, того, что люди называют душой. А во-вторых, он и не пытался проникнуть туда физически… при всех его грандиозных возможностях у него есть ряд ограничений, наложенных Предтечами.
— Но, возможно, Вседержитель направлял в Преддверие своих Посланников?
— Если такие попытки и имели место, мне о них неизвестно, — сказала Дальвира. — А вот мы просто-таки обязаны это сделать. И есть одно соображение, настраивающее меня на оптимистический лад. Я вполне согласна, что нам следует двигаться в направлении, указанном Ольгерном (тут она мельком взглянула на радужное табло миниатюрного приборчика на левом запястье). И скорее всего они уже в Преддверии. И если это удалось им, то почему бы и нам не сделать этого?
— Тогда… отчего мы… медлим, госпожа? — запинаясь, спросила Лада. Мысль о том, что с каждым заном ее сына уводят все дальше, была нестерпимой, и только еще с давних лет их первой встречи намертво въевшиеся в душу робость и преклонение перед блистательной и грозной предводительницей не давали эмоциям выплеснуться наружу.
— Здесь нет никаких «господ», — резко откликнулась Дальвира. — Зови меня по имени или командиром. А медлить я не собираюсь. Идем в том же порядке, в котором проходили Дверь. Еще раз напоминаю о необходимости быть предельно внимательными. Вперед!
И они быстрым шагом направились к высившимся впереди куполам.
— Что это за сооружения? — спросил Рангар, когда пройдена была примерно половина расстояния, отделявшего их от куполов. Теперь они выросли и закрывали добрую четверть неба.
— Когда-то там располагался… как бы это по точнее выразить… главный коммуникационный центр Сверкающих, то, что связывало их с другими мирами.
— Космопорт? — спросил Зоров.
— Технически Сверкающие на много столетий, если не тысячелетий, обогнали землян, поэтому ваши термины здесь мало применимы. Хотя некоторая аналогия, конечно, есть. Только Сверкающие не летали в космос в вашем понимании, а как бы передавали информационный образ в любую точку событийного пространства Большой Вселенной, где образ мог как материализоваться, так и остаться в виде чистой
