Приключения Карла Фрейберга

предложил мне этот камень за то... чтобы пое­хала с ним прокатиться. Мы поехали на Стрелку. Там его ждала прехорошенькая яхточка с маленькой уютной каю­той, похожей на гнездышко. Матросов было двое. В каюте быстро был накрыт стол, поданы вино и фрукты. Отчалив от берега, мы понеслись под парусами по взморью. В каю-

Святая Мадонна! (исп.).

те было очень уютно, она словно нарочно создана для люб­ви, и мы... мы провели в ней время до восьми часов утра...

- Не говорил ли он вам чего-нибудь особенного? Не рассказывал ли что-нибудь про себя? - перебил сыщик.

- Почти ничего, - ответила испанка. - На мои расспро­сы он отвечал, что имеет в Неаполе ювелирный магазин, каждый год путешествует, совмещая дело с отдыхом, и те­перь приехал в Петербург по делам на целое лето.

- Он, вероятно, назначил вам свидание?

- Нет. Я сама вызвала его на это, но он отмалчивался и лишь под конец сказал, что кутит последний день и что с сегодняшнего дня возьмется серьезно за дело, потому ви­деться с ним мне будет невозможно.

- Не давал ли он вам свой адрес?

- Нет.

- Где же вы высадились?

- На маленькой пристани в Ораниенбауме. На проща­ние он сказал, что в память об этой ночи дарит мне свою яхточку.

- Он оставил ее вам?

- Нет. Он сказал, что я могу получить ее сегодня после обеда от лодочника. При мне он вызвал его и сказал, ука­зывая на меня: «Я покатаюсь и оставлю эту яхту у тебя, а после обеда за ней заедет эта барыня, и ты передашь яхту ей». На берег скоро приехал автомобиль с шофером, и мы расстались. Уезжая, я видела, что яхта, на палубе которой стоял Перлипини, отчалила от берега. Вот все, что я знаю.

- Еще одна просьба, - проговорил сыщик, все время слушавший рассказ с большим вниманием.

- Пожалуйста.

- Позвольте мне унести с собою этот бриллиант.

Испанка, казалось, колебалась. Но сознание, что она

имеет дело с полицией, наконец, взяло верх над жадно­стью.

ооо

VII

Получив камень и пообещав принести его через нес­колько дней, Фрейберг простился с испанкой и вышел на улицу. Пиляев с грустным лицом уже ждал его.

- Ну, что? - спросил король сыщиков.

- Провел! - с отчаянием махнул рукой тот.

- В чем дело?

- Опоздал. Вместе с двумя агентами мы стали звонить во все гаражи. Наконец, дошла очередь и до каменноостров- ского. Оказалось, что этот автомобиль взят там напрокат, но лицо, бравшее его, сдало десять минут назад.

- А шофер?

- За руль сел сам господин, бравший автомобиль.

- И ему дали?

- Да, потому что он оставлял в залог две тысячи рублей, которые и получил обратно, как только сдал автомобиль.

- Чертовски просто и умно! - воскликнул Фрейберг. - Запомнили ли они, по крайней мере, его лицо?

- Говорят... Да, впрочем, вы же сами видели его!

- Правда. Ну, если тут не удалось, так попытаемся в дру­гом месте, — в раздражении произнес Фрейберг.

Он кликнул извозчика, и оба сыщика, сев в пролетку, при­казали везти себя на вокзал.

Через полтора часа они уже вышли на дебаркадер ораниен­баумского вокзала и, не теряя времени, почти бегом, спус­тились к берегу моря.

- Если он только сдержит слово, то приведет свою яхту сюда, - сказал Фрейберг, выходя на берег.

- Вон там стоит какая-то яхточка с каютой, - пробурчал Пиляев, всматриваясь в берег. - Уж не его ли? В таком слу­чае мы снова опоздали!

Со смутным предчувствием новой неудачи сыщики на­правились к одной из лодочных пристаней, недалеко от ко­торой качалось на якоре изящное парусное судно.

На окрик Фрейберга из будки вышел сам лодочник.

- Чья это яхта? - обратился к нему сыщик.

- Барыни одной, — ответил лодочник. — Намедни они катались с барином, потом барыня уехала, а барин - снова в море.

- А когда он опять приехал?

- Давно уж. Один-то он не более двадцати минут ка­тался. Причалил, велел отдать яхту после обеда барыне, да и ушел с матросами. Минут через двадцать опять заходил. Веселый такой. Велел передать барыне записочку и ушел.

- Ну, так вот что, мой милый, — произнес Фрейберг, показывая лодочнику свое удостоверение. — Мы из сыск­ного отделения. Дайка сюда это письмо.

Оторопевший лодочник бросился в свою каморку и бы­стро возвратился, неся в руке изящный конверт. «Синьо­рине Отеро» - стояла надпись. Вскрыв конверт, Фрейберг громко прочел:

«Милая синьорина! Только что узнал, что за мной сле­дят два каких-то болвана. Вам ни к чему знать, зачем, но уверен, что они делают это, вероятно, по ошибке или слабоумию. Передайте, если они придут к вам, что я с удовольствием сам пошел бы к ним, если бы знал их, но разыскивать их у меня нет времени. Когда вы получите это письмо, я буду уже далеко от Петербурга, поэтому попросите господ, ищущих меня, не тратить зря време­ни, а оставить мне свои адреса, письмо же послать по адресу: Петербург, до востребования, И. Д. И. О. Т. У. До свидания. Вам преданный Перлипини».

- Вот так бестия! - воскликнул сыщик, опуская руку с письмом. - Нет, какова наглость! Ведь это письмо прямо по нашему адресу. Если сложить все буквы, то выйдет, что мы напишем письмо до востребования «идиоту». Он смеет­ся над нами...

- Да, - произнес Пиляев. - Теперь он уже далеко отсю­да. Его личная охрана организована, видимо, очень хоро­шо, а что касается «востребования», то, конечно, он и не по­думает получать нашего письма.

- Само собой, - со злостью ответил Фрейберг, - но с первым вашим заключением я не согласен.

- То есть?

- Он никуда не уехал и не уедет из Петербурга. Он на­ходится здесь и так или иначе попадется в мои руки!

- Вы готовитесь предпринять что-нибудь новое?

- Разумеется! - воскликнул сыщик. - Но второпях с этим негодяем не справишься.

VIII

Усевшись на берегу, Фрейберг погрузился в глубокую задумчивость. Просидев так около получаса, он встал и ре­шительным шагом направился к вокзалу, чтобы вернуться в Петербург.

Вечером репортеры уголовной хроники получили от гра­доначальства для своих газет интересное сообщение.

А на следующее утро читатели газет узнали, что «поли­цией ведутся деятельные розыски по делу ограбления ма­газина Федорова. Полиции удалось напасть на верный след преступников, которые скрылись в провинцию, куда в нас­тоящее время командированы лучшие агенты сыскной по­лиции».