Приключения Карла Фрейберга

Пафнутьевич Пустохвалов тщетно разыс­кивается московской полицией. Два дня тому назад Е. П. вышел из дому около одиннадцати часов утра, сказав жене, что ему нужно пойти в банк, чтобы взять сорок тысяч рублей для платежа по векселю, которому истек срок, причем Е. П. обещал прийти часа через два. Однако ни через два часа, ни к вечеру Е. П. не возвратился. По­лагая, что муж зашел с приятелем в ресторан, жена не придала этому особого значения. Но Е. П. не вернулся и к утру. Это обстоятельство обеспокоило жену, тем бо­лее, что Е. П. никогда не кутил долее одного вечера. Были наведены по телефону справки во всех ресторанах, у приятелей, в банке и у купца, которому должен был пла­тить Пустохвалов. Из банка ответили, что Пустохва- лов действительно приходил накануне и взял сорок ты­сяч рублей, но купец, которому должен был платить Е. П., ответил, что не видал его и денег не получал. Такой же отрицательный ответ дан из всех ресторанов и от зна- комъх. Е. П. словно канул в воду. Не зная, что делать, жена Пустохвалова известила о пропаже мужа поли­цию. Но самые тщательные розыски до сих пор не дали никаких результатов».

Прочитав заметку, Фрейберг просмотрел еще несколько газет, но не найдя в них для себя ничего интересного, сдал их библиотекарю и вышел на улицу.

Сев на извозчика, он приказал везти себя на вокзал и первым же поездом выехал в Москву.

Анна Саввична Пустохвалова только села за завтрак, ког­да горничная доложила, что хозяйку спрашивает какой-то мужик. Встав из-за стола, Анна Саввична вышла в перед­нюю, приказав просить туда посетителя.

Это был не кто иной, как Фрейберг, одетый в костюм простого мужика, но из разряда зажиточных.

- Извините, матушка, что побеспокоил вас, - заговорил он с легким поклоном. - В этом костюме вы, конечно, не узнаете во мне сыщика, но я нарочно явился к вам в таком виде, чтобы не возбудить у людей подозрения. А чтобы вы не сомневались, кто я, извольте прочесть мое удостовере­ние.

Анна Саввична просмотрела бланк.

- По делу мужа, должно быть? - спросила она тонким голосом.

- Да, — ответил сыщик. - Нельзя ли нам уединиться куда-нибудь?

- Пойдемте, - пригласила жестом Анна Саввична.

Анна Саввична Пустохвалова выглядела еще совершен­но молодой женщиной, несмотря на свои тридцать лет. Красивая, с правильными чертами лица, она производила хорошее впечатление, а манера одеваться указывала на то, что эта женщина не лишена кокетства.

Пройдя с гостем в отдельную комнату, она тщательно притворила дверь и села на диван.

- Что я могу вам сказать? - заговорила она взволнован­но. - То, что я показывала полиции, вероятно, вам уже известно по газете «Парус», а больше я ничего не могу добавить.

- О, я обеспокою вас лишь несколькими посторонними вопросами, - поспешил заметить сыщик. - Скажите, по­жалуйста, как велико состояние вашего мужа?

Пустохвалова пожала плечами.

- Точно не знаю, но, по-видимому, оно доходит тысяч до четырехсот чистогана.

- То есть, не считая торгового предприятия?

- Да. Это наличный капитал, который он получил с ме­сяц тому назад от реализации сормовских акций.

- Так, так... Ну, а торговое предприятие?

- Магазин вместе с товаром, за уплатой счетов, можно было бы продать тысяч за двести двадцать. Он как-то сам говорил об этом, - ответила Пустохвалова.

- У него живы родители?

- О нет! Ведь ему самому уже под шестьдесят.

- А ваши дети?

- У нас только одна девочка семи лет.

- Скажите, пожалуйста, не подозреваете ли вы, что про­изошло убийство? - спросил сыщик.

- Все может быть! Я теряю голову, - прошептала Пусто- хвалова, бледнея.

- И вы не подозреваете никого из служащих?

- Решительно никого. В этот день все были на своих мес­тах.

- А имелись ли у вашего мужа на теле какие-либо особые приметы в виде родимых пятен, рубцов, бородавок?..

Анна Саввична густо покраснела.

- Право, я не разглядывала мужа так подробно, - сказа­ла она, опуская глаза.

- Благодарю вас, - поклонился Фрейберг. - Теперь будь­те любезны привести сюда вашу дочь. Показания ребенка иногда бывают очень ценны.

- Сию минуту, - ответила Пустохвалова, вставая с места.

Через несколько минут она возвратилась, ведя за собою девочку с умненьким лицом и лучистыми карими глазами.

- Вот, Верочка, этот дядя будет тебя спрашивать, а ты ему отвечай, - сказала мать, подводя дочь к сыщику.

- Хорошо, мама, - весело отозвалась девочка.

И, обернувшись к сыщику, она спросила:

- А про что ты будешь спрашивать меня, дядя?

- Про твоего папу, - ответил Фрейберг, гладя девочку по голове.

- Вот это хорошо! - воскликнула девочка. — Про него я скажу все-все.

- А ты его очень любишь?

- Очень.

- Где же твой папа?

- Уехал по делу и, когда вернется, привезет мне боль­шую куклу.

- Кто же к вам приходил после папы?

- Дядя Федор Иванович.

- Кто это, Федор Иванович? - повернулся сыщик, обра­щаясь к госпоже Пустохваловой.

- Это... это артист здешней оперы, - ответила Анна Сав­вична, слегка смутившись.

- Простите! - извинился сыщик.

И, обратившись к Верочке, он снова стал задавать ей воп­росы.

- Ну, а еще кто к вам приходил?

- Больше никого, - ответила девочка. - Вот Ивашка за­ходил раза два...

- Это какой-то юродивый, - пояснила Анна Саввична. - Муж мой любит его, и он уже несколько лет изредка захо­дит к нам.

- А где он живет?

- Право, не знаю. Должно быть, как и все юродивые, он не имеет определенного места жительства.

- Ну, а скажи мне, деточка, ты не видела у папы где- нибудь родимого пятнышка? - обратился сыщик снова к девочке.

- Видела! - воскликнула радостно девочка. - У него вот тут пятнышко. - Она указала выше кисти правой руки. - И вот тут, на груди. Оно видно у него всегда.

Девочка замолчала, но вдруг ее глазенки упрямо сверк­нули.

- Ивашка, говорят, святой человек, а я его все-таки не люблю, - произнесла она неожиданно.

- Что ты говоришь глупости! - вспыхнула Анна Саввич­на. - Ведь это грех, Верочка!

- Да, а почему папа не любит его тоже? - упрямо воз­разил ребенок.

- Вы, кажется, говорили, что ваш муж любит его? - Фрей- берг вновь повернулся к женщине.

- Ах, разве ребенок понимает в этом что-нибудь? Вы бы еще начали расспрашивать трехлетнего! Конечно, Ивашка очень грязен, и муж приказывает не пускать его в дом, но во дворе он любил позабавиться с ним и всегда щедро на­граждал его деньгами.

- И Пелагее... - начала было девочка.

Но мать строго перебила ее.

- Никогда, Верочка, не говори про то, чего не понимаешь.