– А… Ну, тогда все равно придется с самого начала. Я работала на Его Тень, и когда исчезла последняя Аянами, многие младшие сотрудники получили приказ… – Майя замялась и поправила челку. Я это тотчас же внесла в свой черненький блокнот. Запомним. – Нас под легендой беглецов отправляли по всей галактике.
– А н-на самом деле?
– На самом деле мы должны были осесть и пустить слух о том, что мы из проектов канцлера.
– То есть, правдивый слух, – подсказала я.
– Частично, – кивнула Майя. – На самом деле никто из нас не сбегал, разумеется. Мы должны были ждать, пока к нам не обратится кто-то с вопросами об Аянами.
– Кто-то или конкретно Синдзи? В медотсеке стало еще холоднее, и я, скрипя шеей, повернулась на голос. Рей, неотрывно глядя на докторшу, вытащила из-под пледа руку и согнутым пальцем убрала с губ крошки. Губы были синеватыми, а с пледа посыпался снег.
– Ммм… Именно «кто-то», гос… Рей. Мне, по крайней мере, имен не сообщали, – тихо сказала Майя. Она нервничала, отвечая Аянами, а еще я уловила нотки подобострастия, и это помимо оборванного, но вполне узнаваемого обращения «госпожа». Занятно там все у них было, надо бы расспросить на досуге, если пройдет проверку на вшивость.
– Так вот. На Х67 я довольно быстро освоилась и начала собирать информацию сама. Решила выслужиться, дура. Дура, так и запишем.
– И? – поторопила я. Пауза была вроде как не наигранной, но какой-то… Мелодраматичной, что ли. Сама решу, милочка, когда начать тебя жалеть.
– Мнемоблокаторы я сняла просто из любопытства. Потом добавилась еще информация… Я поняла, что в конце концов меня убьют. Майя снова икнула, пробормотала извинения и замолчала. Черт. Она и впрямь выглядит несчастной, и как будто бы не врет.
– Короче, я стала одержима бегством. Все время этот взгляд на затылке, чувство слежки, – она хихикнула. – Три раза начальника охраны сменила. И постепенно уверялась, что, когда придет тот самый человек за информацией об Аянами, – это будет мой шанс. Так что я удлинила ниточки, если можно так сказать.
– Сами п-принялись искать?
– Да. И нашла. Я покосилась на Синдзи. Вот тебе и прикрытие, болван, вот тебе и легенда. Интересно, где же он еще наследил своими поисками чудо-доктора? Это я так, чисто для общего развития, чтобы в тот сектор космоса больше не сунуться.
– Что вы обо м-мне знаете? Майя снова потеребила челку, сдавленно икнула и пожала плечами:
– Имя. Название корабля. Внешность. Все, вроде бы. Гм, и в самом деле – все. В смысле, не врет, что не так уж плохо.
Несколько часов копания в логических схемах – и идентификаторы и метки корабля будут изменены. Синдзи физиономию так просто не поправишь, но это уже меньшее зло.
– Ну, и самое интересное, – сказала я поощрительным тоном. Ибуки поморщилась:
– А, про мою лже-охранницу?
– Нет. Зачем нас надо было вырубать, чтобы закачать нужную информацию Синдзи? Майя в который раз смутилась. Это начинало доставать, и поневоле я задалась вопросом, как же эта личность выглядит, когда ей приходится осматривать пациентов и произносить все эти «раздевайтесь».
– Я стазировала вас обоих, чтобы… Ну, чтобы изложить свою точку зрения, а потом уже выслушать вас. Мало ли как бы вы отнеслись… Как она там сказала: дура, да?
– Цену своих услуг вы тоже только обездвиженным пациентам называли? Ибуки вздохнула и с надеждой посмотрела на Синдзи. От Аянами глаза она прятала, что в ярком свете медотсека выглядело очень потешно.
– П-понятно, – вздохнул Синдзи. – Ну и главное. Как вы в-выжили?
– Ну, я давно узнала, что ко мне подослали кого-то из Черного трибунала, поэтому позаботилась о том, чтобы избежать их казни. /'Избежать?'/ Майя определенно была большим оригиналом. Нет, конечно, если жертва не сопротивляется, то Гончие чертовски предсказуемы, но как избежать удара клейнодом в сердце? Вернее, вопрос даже надо ставить по-другому.
– Я тайно модифицировала себя. Хах, да ладно. Хотя если она врач, да еще и высокой квалификации…
– Кардиоредирекция – вот как я это назвала, – меланхолично сообщила доктор Майя. – Пришлось перекроить диафрагму, немного – кишечник, изменить малый круг кровообращения, а псевдо-сердечную сумку…
– Короче. Меня слегка затошнило. Я в общих чертах представляла механику процесса, и мне это не нравилось. Почти наверняка она засунула в грудь капсулу с симулеталем, так что после любой раны «в сердце»
никто, кроме боевого энергетика не смог бы определить, что милая докторша пережила казнь. Дальше дело техники: или регенерирующий механизм, или нано-машины, или гелевый конструкт – не помню я, короче, что там на Х67 можно достать. Но, мать вашу, передвинуть себе сердце? Та еще аферистка. И извращенка. И дура. Зато живая, ага.
– И где у вас теперь сердце, Майя-сан? Вместо ответа докторша указала куда-то пониже солнечного сплетения. Ясно, в кишки завернула. Отлично. В мире, где люди пришивают себя к звездолетам, бывает, конечно, и не такое, но все же, черт, я консервативна.
– П-понятно, – судя по лицу Синдзи, у парня живое воображение. – П-прежде, чем мы вам расскажем о себе, н-надо определиться, кто вы нам. Занятно. Минут десять назад орал в духе «а ты кто такая?», а теперь вдруг он сам, Аянами и примкнувшая к ним я чиним всей толпой суд над новенькой. Это прямо как-то мило. Встать в позу, что ли?
– Я хотела улететь – и улетела, – твердо сказала Майя, отбрасывая челку с лица. – Если можно, я бы осталась с вами. Предсказуемо и довольно нагло. Я даже теряюсь, что бы такое ответить.
– Послушайте, доктор. Давайте предположим, что вы нам рассказали правду, – начала я. Ибуки кивнула два раза, подтверждая: мол, святая правда. – Да, так вот. Вы врач. Человек полезный: тонкая настройка лечебных киберов, опыт, прочие качества…
– Еще Ибуки-сан м-много знает о Рей, – вставил Синдзи, и я поморщилась: без сопливых разберусь. Я тебе еще твою скрытность припомню.
– Ну да, ну да. Значит, берем мы вас с собой. И однажды просыпаемся мертвыми из-за того, что накануне съели последнюю порцию семикомпонентного яда. Старваксаса, например, или димиллитоксина… Я внимательно следила за лицом Ибуки. На названия она реагировала, а вот на смысл – нет. Странная подавленная реакция, пока не ясно. Ну и ладно, у меня еще есть.
– …Аянами просыпается, пытается выйти, чтобы надавать на прощание убийце капитана, ан нет – не получается. А все почему?
Потому что доктор Майя хорошо разбирается в физиологии гвардейцев канцлера! Я развалилась в кресле и красиво жестикулировала. Лицом бы еще сыграть, да лень.
– …Мятежный корабль – в доке «Тени», трупы мятежников против Империи – на леднике, Аянами доставлена по адресу. Ну а добрый доктор Майя с медалью едет жить на планету-курорт. Лечить свое перетружденное сердце, так сказать. В медотсеке повисла гробовая тишина, а я вслушивалась в пост- эффекты речи. Нагло, безвкусно и грубо – что и требовалось.
Надо было дожать саркастические интонации, но я слишком устала:
гонять штурмовики и раскачивать икающую докторшу с сердцем в брюшине
– это, я вам скажу, занятия для двух разных дней. Или хоть на душ перерыв бы сделать.
– Я… Нет. Я так не хочу. Верю, подумала я. Ибуки, разумеется, не выглядела морально раздавленной или уничтоженной, но я и не то проверяла. Синдзи, сука, глубокомысленно молчит. Я ему что, подрядилась в следователи?
– Предположим, – заявила я. – Но что вам мешает так поступить?
Выгода-то налицо.
– Мертвая Гончая, – вдруг твердо сказала докторша. – Ну и попытка продать сведения, которые мне заблокировали в памяти.
