которую он предпринял уже много времени спустя после исчезновения Стены, договорившись встретиться, как и прежде, в Берлине, в маленьком гостиничном баре поблизости от того места, где раньше был пограничный пропускной пункт. Он ждал ее, но она не пришла. Вместо нее неожиданно явился: ее !супруг….. До этого места все еще оставалось для нас более или менее понятным. – –А потом, вероятно, случилось что-то ужасное, в тот вечер и в последующие дни&ночи….. – –Прервав рассказ о конкретных событиях, он начинал нести какую-то чепуху о казни через распятие – об истории одного раба в Древнериме – раба с громадным членом и глазами, зелеными как изумруды, так он говорил, – нас сбивали с толку эти долгие истории про распятого. Вы, наверно, думаете: ?Может, он был верующим – :на нас он=здесь-снаружи производил скорее обратное впечатление, как бы вам объяснить – –Как если бы он постоянно постепенно трезвел: Каждый болтает самую невероятную чепуху, пока в башке у него бродит шнапс –.– Но фишка в том, что он !никогда не напивался. Мы думаем, его преследовал страх : животный страх от предощущения того, что с ним может случиться здесь=снаружи и в самое ближайшее время, а именно, что ему придется медленно очень медленно и мучительно умирать; – & как малые дети, оказавшись одни в лесу или в подвале, напевают от страха, так же и он в своем смертном страхе, может, по той же самой причине не мог покончить с говорением говорением и говорением – –И ведь он не ошибся со своим безумным предчувствием долгого умирания, умирания толчками & как бы под лупой времени….. – –И он все чаще и чаще принимался болтать о смерти-на-кресте, о распятии, за это распятие каждое его слово цеплялось как за ржавый гвоздь, к этому в конечном счете сводились все разговоры: к распятию & к истории о зеленых глазах – глазах, зеленых как изумруды, – каморке на заднем дворе – и, снова, к распятию. Как мы уже говорили, с ним наверняка произошло что-то ужасное, тогда в Берлине….. – –Но ?какой кошмар он пережил еще прежде того: в связи с братом….. Мой брат был свиньей, говорил он, трусом и провокатором. Поэтому он и оставался так долго последним моим собеседником, с которым я, пусть даже через временную & пространственную дистанцию, все-таки мог разговаривать : но теперь, добавил он в тот раз, теперь я и с ним тоже – покончил….. И отныне могу говорить только с привидениями. Так он прошелестел; и потом долго молчал. – –!Это нужно понять. Но мы сами ничего такого понимать не хотим. Потому что: !Какое нам до этого дело. У нас !видитбог хватает других забот, кроме свихнувшегося адвоката & его постельных историй с западной=шиксой. Так-то. Но, тем не менее, именно эти истории, видимо, послужили причиной тому, что он в конечном итоге уполз сюда, в руину – –Нет, руина не была для него укрытием от полиции – но была нужна ему для ?чего- то другого – связанного со случившимся много-лет-назад….. – –И то, что он рассказывал нам об этом, звучало все более и более странно. Все более запутанно: Все перетекало 1-в- другое.…. Прошлое-настоящее-всё смешивалось в одном Мальстриме – –и снова и снова оставалась лишь эта 1 женщина….. – –Мы позволяли ему говорить. Часами и часами. День за днем. Мы, конечно, уходили & вновь возвращались – –но речь всегда шла только о !ней. Как вам объяснить, это как если бы ото всего того, о чем любой=другой человек может говорить, зная, что у него в запасе еще годы и годы, он хотел бы освободиться сейчас : здесь : за !1 раз; говорить и говорить, как если бы он хотел, так сказать, окончательно вы-говориться, чтобы потом у него не осталось, что говорить, & чтобы он и не должен был ничего больше говорить. Его несуразные речи мы, конешно, не понимали. – –Но мы видели, шо опасались его напрасно: никакой он не спекулянт и не бывший землевладелец, надеющийся на реституцию : Он – сумасшедший. И, находясь здесь снаружи, не причинит никому вреда. Но на всякий случай мы все-таки запрещали детям к нему ходить – –Ведь никогда не знаешь….. Больше того: знаешь наверняка: Такого….. исправит только могила. Да и то – поди знай. – –Так оно-всё могло бы продолжаться и дальше – мы бы ходили своей дорогой, он здесь-снаружи своей – если бы один наш сосед-простофиля вечером в Дубе не выложил всю эту историю за столом, еще тепленькой, просто чтобы покрасоваться или выпросить за рассказанную байку кружку пива. И это бы еще не беда, не выбери наш дурак себе в собеседники представителя !окружного совета – –С этого все началось, & первым следствием стало то, что нам пришлось распрощаться со спокойной жизнью. – –!Знали бы мы, !чтo нам предстоит, мы уже в 1ый день, когда обнаружили его-там-внутри, разобрались бы с ним по свойски….. – –Потому что он, как теперь оказалось, гораздо хуже, чем спекулянт или бывший-землевладелец. Ведь, как бы вам объяснить, со спекулянтом, может, и можно договориться – а с !этим поди попробуй : !Как, в самом деле, втолковать Мертвецу, что мы почтительно просим его умереть окончательно. – –Поднять вокруг себя-одного столько шуму: !Это не лезет ни в какие ворота. Любая скотина издыхает в свой срок, где-нибудь в темном уголке, шоб никого не тревожить, понимает – пора и честь знать….. Скотина !чует, когда пробьет ее час. Это в порядке вещей. ?!Но этот-там-внутри : ваще ни о чем понятия не имеет. Даже о своей кончине. – – Он под-конец решил посмеяться над нами & над самой-природой….. – –Вот вам пример, как 1-1ственный дурак, 1-1ственный безмозглый осел могёт причинить больше вреда, чем все мошенники&мерзавцы, вместе взятые. – –Итак: Эту !1 ночь мы еще подождем, дадим ему шанс, шобы он сам откинул копыта. Но завтра с утра – !!!баста. Пусть даже нам упаси-Господь=придется-лично-приложить-руку. Всякая шутка должна иметь границы…..
Я ускользнул от них, я хотел тихо и незаметно удалиться от этой компании & ее пересудов – но ИХ голоса ИХ слова цеплялись за меня как колючки колючей проволоки, я пытался освободиться, я вообще не предполагал когда-либо возвращаться к НИМ = ИХ разговорам – но они тянулись за мной, как если бы я разматывал целую-катушку этой щетинистой проволоки….. все это неотрывно висело на мне, ИХ голоса ИХ слова…… – я пробирался наощупь во-внутрь руины; а голоса тащил за собой; ОНИ всего лишь хотели понять, существует ли что-нибудь еще ничтожнее ИХ. Там уже откупоривали бутылки, уже полыхал костер, из магнитофонов доносился Grunge Jungle Trash – нормированные звуки, в нашу эпоху безработных & ненависти щедро рассыпаемые неутомимыми творцами однодневной моды среди таких-вот-людей; ненависть и ярость массы хамски подгоняются под 1ный стандарт ненависти & ярости, скучный & ханжеский, как все нормированное, очередной стандарт, который являет собой очередное издевательство над массой, и без того состоящей под надзором, превращенной в карикатуру на саму себя & подвергающейся издевательствам, так что и ярость, а не только фантазия, уже несвободна, – так ОНИ уютно обустраивались, словно в теплом гнездышке, в этой последней ночи, которую ему разрешили прожить, а вечер между тем уже тонул в закате цвета тлеющих под пеплом углей. Причудливо, изломанными тенями, наши машины – бульдозеры грейдеры & грузовики – тянулись в медленно меркнущее небо; и перепутавшиеся лоскутья огня бросали колеблющиеся отсветы на лица толпившихся вокруг костра людей.
!Может, никто в их компании и не вспомнит обо мне: новеньком, Чужаке, не желающем присоединяться ни к чему и ни к кому, который случайно прибился к их берегу, как выброшенные на отмель водоросли и сор. Волны этого моря не безымянны : жена + ребенок + невозможность найти работу, соответствующую моей профессии инженера-машиностроителя = необходимость зарабатывать деньги, чтобы кормить семью и: себя самого, – вот что в конечном итоге, уже несколько месяцев назад, загнало меня в эту колонну, занимающуюся сносом пришедших в негодность зданий. После 1=определенного вечера я добровольно записался в Иностранный легион, как мы все называли свою строительную бригаду. Речь идет о вечере, когда в доме у нас собрались наши прежние друзья & знакомые, на день рождения моей жены, многих из этих людей мы не видели со времени упразднения
