Председатель ответил коротко: «Подождите», и что-то еще сказал о мирном освоении Арктики и Антарктики, о свободном безъядерном белом континенте. К председателю подошел руководитель ранее прилетевших молодых людей и что-то тихо произнес, после чего председатель сказал: «А сейчас, товарищи, давайте пройдем на буровую». Все обрадовались, что наконец-то они увидят это русское чудо и, главное, наступит конец другому чуду — морозу. Особенно этого момента ждали журналисты и знаменитый модельер, который, уже не скрываясь, потягивал из фляжки, прихваченный из дома дорогой французский коньяк.
Все, толпой, прошли на буровую. Буровая блестела и сверкала в свете мощных светильников. Вдоль голубоватых панельных стен стояла стильная мебель, в коричневых кадках зеленели искусственные пальмы. От работающих ламп и тепловых генераторов было тепло, и под ногами хлюпала вода от растаявшего снега. Пятеро полярников, прижатые толпой где-то у входа, удивленно смотрели на дело рук человеческих — как быстро и красиво все было сделано. Мешал только док, который почему-то уже с утра был… пьян! Он все время икал и порывался протиснуться поближе к председателю. Пришлось полярникам своими телами загородить ему дорогу. Председатель, стоя у буровой колонны с краном, вновь говорил о триумфе российской науки, о трудностях освоения Антарктиды и, наконец, сказал то, что все от него ждали:
— Надо бы, конечно, попробовать эту воду. В голове даже не укладывается — полмиллиона лет она ждала этого момента, — при этих словах министру здравоохранения стало плохо, она стала заваливаться набок, но ее успели подхватить и дали нюхнуть нашатыря — у кого-то был в кармане. — Но мы не будем этого делать, — продолжил председатель, — министр здравоохранения, услышав это, открыла глаза, встряхнула белыми кудрями и улыбнулась, сложив в красивую фигурку, свои ярко накрашенные губки. — Мы возьмем воду на анализ, а чтобы не было мирового раздора и страха человечества перед неизвестным будущим, мы… — председатель выдержал длинную паузу, толпа открыла рот, — Закрываем скважину… Навсегда! — торжественно произнес председатель. Все громко захлопали в ладоши.
— А может, кто-нибудь хочет попробовать водичку? — улыбнувшись, спросил председатель. — Вы будете первыми… и последними. Ни до вас, ни после вас никто ее уже не попробует. Смелее, — председатель опять приятно улыбнулся и приветливо показал на скважину рукой.
Смелых, среди присутствующих, не оказалось. Никто не хотел быть первым и последним…
— Приступайте! — сказал председатель. К скважине подошел привезенный буровой мастер, откусил кусачками пломбу, и молодые люди в спецовках с надписью на спине «Россия» подкатили небольшую, крутящуюся бетономешалку, сняли буровую колонну, обрезали идущий в глубину буровой скважины шланг и вылили бетон в отверстие. Все захлопали в ладоши. Засверкали блики фотоаппаратов.
— Ну, вот и все! — сказал председатель, вышел из буровой и пошел к самолету, но его по пути догнал главный полярник и, взяв под руку, что-то стал ему тихо говорить. Председатель остановился.
— Простите, я с этим полетом все забыл... Такие расстояния… Пойдемте, — председатель правительства повернулся и вместе со знаменитым полярником пошел к домику станции. Сопровождавшие председателя министры, недоуменно переглядываясь, засеменили за быстро идущим председателем.
Температура в домике была пять градусов. Минус.
Председатель оглядел прибранную, чистенькую большую комнату.
— Здравствуйте, уважаемые полярники! — сказал председатель. — Однако, холодно у вас. Кто из вас начальник станции?
— Я, — сказал Борис Борисович и хотел встать.
— Лежите-лежите. Мне товарищ главный полярник по пути сюда о вас рассказал. Я очень рад с вами познакомиться, Борис Борисович. И необычайно рад здесь, на станции Восток, побывать. Расскажите мне немножко о станции и людях работающих здесь.
— Мы, товарищ председатель правительства, зимуем здесь год. Я уже восьмой раз. Это будет рекорд. Нас здесь шесть человек. Александр — бог радио, Константин — океанолог, Иван — инженер-мерзлотник, Евгений — геофизик, кандидат наук, а Алексей — врач.
— Это он вас оперировал? Говорили, что он вроде не хирург?
— Не хирург. Они все вместе меня оперировали.
— Какие же вы молодцы! Какие мужественные люди! Товарищи, покажите мне вашу станцию.
И председатель пошел смотреть, а полярники, поочередно, рассказывали ему о своей работе. Особенно заинтересовала председателя научная работа геофизика Евгения, который предлагал посылать сжатый до доли секунды радиосигнал по магнитным волнам Земли.
— Мы, к примеру, — рассказывал Евгений, — сможем радиосигнал из Москвы отправить в нужную точку мирового океана, где находится наша подводная лодка, и никто не сможет этот сигнал засечь. И, кажется, в последние дни, я очень сильно продвинулся в решении этой задачи. Сам не знаю почему?
— А почему вы находитесь здесь, на Южном полюсе, а не в научном институте в Москве? — спросил председатель.
— Так я уже третий год здесь зимую. А где еще изучать магнитные процессы Земли, если не на магнитном полюсе?
— Молодец! — сказал председатель. — У вас очень нужная и важная для нашей страны работа.
Председатель стал слушать следующего полярника, а главный полярник тихо спросил у Бориса Борисовича:
— Борисыч, почему у вас так холодно?
— Так… опять дизель полетел. Сейчас-то уже тепло, а было минус двадцать. Еще раз сломается и все — закрывай станцию!
— Черт! Я об этом председателю скажу.
— А он поймет?
— Он поймет!..
Председатель правительства впервые в своей жизни услышал так много о снеге и льде, о погоде, о климате планеты, об экологии и значении полярных станций.
— А вы слушаете? — спросил он сопровождавших его министров.
Министр здравоохранения, закутанная в меха, ходила со всеми вместе, но явно не слушала. Модного модельера среди сопровождавших председателя не было. Он убежал греться в самолет. Как, кстати, и начальник страны по сельскому хозяйству, и министр финансов — ну что им было делать среди вечных снегов! Директора Гидромета и института Арктики и Антартики делали вид, что слушали, — они ничего не понимали.
Главный полярник что-то сказал председателю — у того изменилось лицо.
— Не может быть? — громко удивился председатель. Он прошел к дивану, где лежал Борис Борисович и сказал:
— Смотрите министры на этих людей. Они одни из самых достойных граждан нашей страны. Как сказал наш лучший поэт: «Гвозди бы делать из этих людей. Не было в мире крепче гвоздей!» Это о них, о полярниках!
Председатель, пожав руку начальнику станции, сказал:
— Давайте, Борис Борисович, я вас заберу с собой?
— Ни в коем случае, товарищ председатель правительства. Я ведь здесь, как командир на корабле: первым поднимаю флаг и последним его спускаю! — ответил
