Памятная табличка это подтверждала: ниже имени — «Эмиль Шаффхаузен», выбитого золотыми буквами, и дат рождения и смерти — «5 мая 1913 г. — 14 апреля 1986 г.» было тщательно выведено:
«Доктор медицинских наук. Профессор. Основатель клиники Сан-Вивиан. Почетный гражданин Антибов».
Венчало все изображение светильника и цитата из Евангелия от Матфея: «Вы — соль земли. Вы — свет миру», должная убедить прохожих, что покойный был не только крупным ученым, светилом медицины и благотворителем, но и добрым христианином, почитавшим заповеди, и, без сомнения, достойным Рая…
Соломон, разглядывая табличку сквозь пелену слез, застилавших глаза, горестно подумал, что жизнь Шаффхаузена действительно могла служить образцом христианского делания, если понимать это делание, как готовность принять ближнего со всем набором несовершенств, как умножение добра и врачевание душевных ран. Но узколобые ханжи, видящие в Боге только повод, а в религии и ее обрядах — средство для истязаний, скорее приговорили бы доктора к прижизненному аду, забросали камнями, изгнали прочь, если бы вдруг им стало известно, как мало значения он придавал букве закона, когда она противоречила главному закону истинной жизни: свободы и любви к ближнему.
Кадош преклонил колено перед могилой и коснулся ладонью нагретой солнцем мраморной плиты.
«Спите спокойно, дорогой Шаффхаузен, верный и добрый друг… Не тревожьтесь ни о клинике, вашем детище, ни о приемном сыне — вы передали их в надежные руки. Но вы ушли чересчур внезапно. Черт, старина… у меня не такое богатое воображение, как у Эрнеста, но должен признать: это подозрительно. Вы никогда не были похожи на человека, способного отдать концы за завтраком. Я выясню, что случилось. Клянусь в этом своей кровью».
— Что это еще за мелодрама, Кадош? Иудей на коленях перед могилой католика? Какая пошлость… Вы похожи на уличного мима, — раздался позади него насмешливый голос — знакомый, тихий и негрубый, но по спине Соломона пробежала невольная дрожь, словно от неожиданного прикосновения змеи.
Швейцарец быстро встал, обернулся и оказался лицом к лицу с немцем, одетым в черный костюм, довольно пожилым, однако плечистым и крепким, и таким же высоким, как он сам.
Райх держал в руках огромный букет из пунцовых роз, каждая размером с чайное блюдце, так что Кадошу не пришлось раздумывать над колким ответом:
— Пошлость — это ваши цветочки, Райх.
Тот поднял брови, слегка склонил голову, как будто принюхивался, и уточнил:
— Вы имеете что-то против этих прекрасных роз?
— Нет. — короткое слово замкнуло диалог, как железный замок, и Райх понял, что сходу втянуть Кадоша в перебрасывание оскорблениями, завуалированными под дружеские подначки, не получится.
Разочарованно вздохнув, он пожал плечами и аккуратно пристроил свое погребальное подношение на могилу, среди других цветов, но так, чтобы благоухающая охапка сразу бросалась в глаза. Потом выпрямился и сделал подобие примирительного жеста: протянул руку, однако Кадош ее не принял, ограничился кивком.
— Ладно, месье Кадош, начало вышло плохим, признаю…, но я, право, растерялся от вашего предложения встретиться на кладбище.
— Я решил, что перед ужином в компании будет уместна небольшая прогулка тет-а-тет. А где найдешь место лучше: тишина, покой и минимум любопытных глаз.
— Согласен. Ну, так пойдемте гулять, если вы не собираетесь еще раз пасть на колени пред славным гробом, чтоб о гибели безвременной рыдать… (5)
Райх с удовлетворением отметил, что на сей раз его укол достиг цели, проник в самое сердце собеседника: Кадош побледнел, да что там — позеленел, на острых скулах заходили желваки, а длинные сильные пальцы обеих рук сплелись в замок, как будто он пытался удержать себя от акта насилия.
Райх не верил в телепатию, однако сейчас ему страстно хотелось, чтобы передача мыслей на расстоянии была возможна:
«И это только начало, Соломон… Легкая разминка. Не уберешься с дороги добровольно — тебе же хуже. Разделишь судьбу своего драгоценного братца».
Увы, когда швейцарец заговорил, его голос был совершенно спокоен, без всякого намека на скрытую эмоциональную вспышку:
— Пойдемте. Я знаю хороший маршрут.
— О, не сомневаюсь. Маршрут — это важно, движение к цели всегда нужно начинать с построения маршрута. Вот только карта не всегда в точности соответствует реальной местности… вы ведь помните, месье Кадош?
— У меня очень хорошая память, герр Райх.
Они медленно шли по дорожке, засыпанной красноватым гравием, обсаженной по краям туями и кустами акации, и со стороны производили впечатление друзей или родственников, чинно возвращающихся домой после мессы. Когда могила Шаффхаузена скрылась за поворотом, Райх внезапно остановился, загородил путь Кадошу и посмотрел ему прямо в глаза:
— Позвольте спросить, месье: для чего вам это нужно? Неужели хорошая память позволила вам забыть, что случается, когда вы идете наперекор даже не Богу и традициям — на это вам, я понимаю, наплевать, как и на мораль — но серьезной организации? Мы добьемся своих целей… будьте уверены, добьемся, если не в суде, то иным способом, ибо такова воля совета. Но… вы понимаете, какой может быть цена вашего непослушания и дерзкого сопротивления?
— Вы меня убьете, как убили Ксавье Дельмаса, моего брата и Эмиля Шаффхаузена?
Последний выстрел был наугад, однако Соломон заметил, как заледенело лицо Райха и опасно сузились глаза, как медленно и трудно он сглотнул, точно проталкивал в горло камень:
— Вы, Кадош, зря надеетесь на свое еврейское счастье. Оно вам уже изменило. Вы очень пожалеете и о своих абсурдных обвинениях, и о том, что посмели — посмели! — произнести имя Ксавье. Я это вам обещаю!
Соломон внимательно выслушал все, что собеседник посчитал нужным довести до его сведения, и ответил, медленно и четко выговаривая слова:
— Вы, Райх, пожалеете, что приехали сюда со своими требованиями, как с объявлением войны. Один раз вы от меня ускользнули, но сбежать во второй раз не сможете. Вы получите все, что заслужили.
— Значит, война?
— Да, война.
Комментарий к Глава 8. Когда дьявол приносит розы 1 Похмельный завтрак: коктейль из коньяка, кайеннского перца, табаско, томатного кетчупа, вустерского соуса и яичного желтка. Оригинальное название “Устрица в прерии”.
Англичанам известен также как “коктейль Дживса”.
2 любимый мой; я жажду видеть тебя (нем)
3 немецкая модель, экономичная и достаточно респектабельная по меркам среднего класса
4 Бернар Кушнер – французский врач, общественный и политический деятель, основатель организации “Врачи без границ”. В 1968 году возглавлял забастовку медицинского факультета Сорбонны.
5 непрямая цитата из пьесы В.Шекспира “Ричард III”.
“Постойте! Опустите славный гроб.
Еще хочу над доблестным Ланкастром,
Над гибелью безвременной рыдать”.
И как всегда – визуализации:
1.Густав Райх:
https://a.radikal.ru/a41/1806/ad/95adea41ffe9.jpg
2. Утренний Соломон в настроении “рука-лицо”:
https://a.radikal.ru/a17/1806/7f/6fe2f3078d98.jpg
3. Соломон на кладбище:
https://d.radikal.ru/d32/1806/18/a16a9e315ce5.jpg
4. Утро Дюваля:
https://a.radikal.ru/a15/1806/df/ad3632b7e7e2.jpg
5. Утро Дюваля-2:
https://c.radikal.ru/c34/1806/a5/ae95a4cf17b3.jpg
6. Сесиль на встрече с Райхом:
https://a.radikal.ru/a39/1806/98/981f601d0934.gif
Соломон говорит с Эрнестом по телефону:
https://c.radikal.ru/c34/1806/ab/3589b9bf91dd.jpg
...а сам Эрнест будет в следующей главе))
====== Глава 9. Парижская рапсодия ======
Подкрепите меня вином, освежите меня яблоками, ибо я изнемогаю от любви.
Песнь Песней
Утренний поезд уносил Соломона Кадоша с залитого солнцем Лазурного берега в сторону Парижа, где, судя по
