Но в этот знакомый, почти родной запах властно вмешался чужой, враждебный, доминирующий. Так могла пахнуть шелковистая шкура крупного хищника, запятнанная кровью жертвы. Оружие после охоты, с нотами мазута и порохового дыма. Хищный цветок. Или эрекция и семя до предела распаленного сильного мужчины, наконец, дорвавшегося до желанного тела любовника. Это злило, пугало и … возбуждало.
Ирма сильнее прижалась к подушке, спрятала в ней лицо, чувствуя, как из-под ресниц ползут слезы, размывая тушь.
«Значит, это правда. Эрнест меня бросает. Эрнест уходит от меня. Я для него — всего лишь богатая старуха, вечно носящаяся с аукционами и выставками, и дело совсем не в дурацком наследстве, не в деньгах, он никогда не умел с ними обращаться и едва ли научится. Он нашел себе не просто сильного молодого мужика для ебли — он нашел особенный хуй, который ему захотелось нарисовать первый раз за два года. Вот и все…»
Несколько минут слабости были позволительны, но постепенно слезы стали сохнуть, и в сердце снова начали тлеть обида и злость, разгораясь, как костер на аутодафе.
«Я не позволю ему меня вышвырнуть. Я не дам ему просто так уйти.»
У порога послышался шорох, негромкие веселые голоса, потом в прихожей щелкнул замок, скрипнула входная дверь. Ирма быстро погасила ночник, подняла голову, всматриваясь в ярко освещенный прямоугольный проем.
«Ну, где же ты, Синяя борода, укравший моего Эрнеста? Я жду тебя. Покажись!»
продолжение парижского эпизода — в следующей главе)
Комментарий к Глава 9. Парижская рапсодия1 – Как только доберемся, я затрахаю тебя до смерти. Буду ебать всю ночь без перерыва.
- Жду-не дождусь. (нем)
2 Элен Верней – мать Эрнеста, тоже художница, довольно легкомысленная особа. (см. “Где мимозы объясняются в любви”, глава “Мать-кукушка”
3 пушер – уличный продавец наркотиков
4 Отель-Дьё – старейший парижский госпиталь
И, как обычно, визуализации, а также музыкальный ряд для настроения:
1. Соломон у такси:
https://c.radikal.ru/c27/1806/c3/370ea093cced.jpg
2. Соломон в постели с Эрнестом:
https://a.radikal.ru/a27/1806/af/9b7aa237a588.jpg
3. Дом Эрнеста на рю Эколь:
https://a.radikal.ru/a35/1806/63/5a42a11216fc.jpg
4. Соломон после секса:
https://a.radikal.ru/a01/1806/1a/13de9bdec332.jpg
5. Ирма Шеннон:
https://c.radikal.ru/c13/1806/ca/53a979c0e0e6.jpg
6. Элен Верней, мать Эрнеста:
https://a.radikal.ru/a40/1806/8b/8c84aaff4b15.jpg
7. Музыкальное настроение к главе:
https://www.youtube.com/watch?v=gcoSjlzuAwU
https://www.youtube.com/watch?v=CLDUdGrtAvs
https://www.youtube.com/watch?v=nqICiNkgyWo
8. Эрнест в динамике выглядит вот так:))))
https://www.youtube.com/watch?v=Lk1rGk34mss
Как ни крути, но лучший его аватар)
9. Кое-что о матери Эрнеста и его отношении к ней:
https://www.youtube.com/watch?v=__tE8Fk7_LQ
====== Глава 10. “Умалишенных не казнят” ======
«Чем возлюбленный твой лучше других, что ты так заклинаешь нас?»
Песнь Песней
— Месье Верней! — выкликнул консьерж из своей каморки, увидев жильца из квартиры номер пять, входящего в подъезд все с тем же высоким плечистым мужчиной, в чьей компании отправился на прогулку пару часов назад. — Доброй ночи. Прошу вас, минуточку внимания. Мадам интересовалась…
— Знаю, знаю, — беспечно отозвался Эрнест. — Помню. Я обязательно заберу почту мадам Жонсьер и покормлю ее кошку, но только утром. Доброй ночи.
— О, месье… это не совсем про… — консьерж снова попытался привлечь его внимание, но не имел успеха, так что ему осталось только беспомощно развести руками и надеяться, что спонтанная встреча месье Вернея и мадам Шеннон не приведет к скандалу или, того хуже, к необходимости вызывать полицию.
Соломон, по своей привычке подмечать детали, задержал на консьерже пристальный взгляд и почему-то подумал, что этого человека стоило бы дослушать — однако Эрнест нетерпеливо потянул его за руку, желая поскорее оказаться наедине, и Кадош, полностью разделявший это желание, послушно последовал за ним вверх по лестнице…
Через две минуты они вошли в квартиру — персональный филиал рая на ближайшие дни — и заперли за собой дверь. Но что-то изменилось в раю, и не в лучшую сторону. Кадош ощутил это сразу, вместе с волной постороннего запаха сладких цветов и сигналом смутной тревоги:
«Почему горит лампа? Перед уходом мы выключали свет…» — а потом увидел на вешалке женский плащ.
— О, я забыл погасить свет в прихожей! Это все потому, что кое-кто заставил меня потерять голову… — прошептал Эрнест, сгрузил на тумбочку принесенные пакеты с едой, наспех купленной в ближайшем арабском магазинчике, и повернулся к любовнику, с намерением немедленно заключить его в объятия.
— Подожди. — Соломон положил руку на плечо любовника, сдерживая страстный порыв, и вгляделся в густой синеватый полумрак, заполнивший комнаты, как будто в нем мог притаиться неведомый враг.
— Что? — ресницы и губы Эрнеста дрогнули по-детски обиженно: он не ожидал такой реакции. Соломон сейчас же привлек его к себе, прижал к груди, чувствуя, что готов защищать от всего мира — пусть даже этот отважный и дерзкий мужчина способен был защищаться сам… — и прошептал:
— Мы не одни.
— Как это? Э, да у тебя паранойя!
— Нет. Поверь мне.
— Да кто бы мог… — начал было Эрнест, и тогда Соломон указал ему на кремовый тренч на вешалке и на женские туфли на подставке для обуви:
— Тот, у кого есть ключ.
Едва он проговорил эту фразу, в глубине квартиры вспыхнул свет, и на пороге между гостиной и спальней возник женский силуэт.
— Браво, месье — простите, не знаю вашего имени — вы хотя бы заметили мое присутствие, — проговорил резкий, чуть хрипловатый голос с начальственной интонацией.
Ирма, весьма довольная эффектом, который произвело ее появление на обоих мужчин — они точно оцепенели, как птицы перед змеей — сделала несколько шагов вперед и оказалась в полосе яркого света, как под софитом.
— Прости, Эрни, но ты сам вынудил меня приехать. Ты не отвечал на звонки, а я, понятно, не могу предоставить тебя самому себе, когда речь идет о контракте на миллион долларов! — это было не извинение, а претензия, высказанная ею с интонацией раздраженной учительницы, поймавшей ученика на хулиганстве.
— В Париже закончились гостиницы? — поинтересовался Верней ледяным тоном.
— Я не собираюсь жить в гостинице! Ты же понимаешь, что я… — она продолжила наступление, хотя видела, каким оскорбительно-отстраненным сделалось лицо художника, едва он обнаружил ее присутствие в апартаментах.
Он покачал головой, показывая, что не настроен слушать ее объяснения, взял в обе руки пакеты с продуктами и пошел на кухню. Соломон молча последовал за ним. Взгляд женщины воткнулся ему между лопаток, как нож, но лезвие чужой злобы притупилось о кольчугу невозмутимости.
У Ирмы пересохло в горле, когда она, увязавшись за ними, рассмотрела поближе человека, которого мысленно окрестила Синей Бородой. Бороды у него не было — ни синей, ни какой-то другой — зато имелась отличная подтянутая фигура, без грамма лишнего жира, атлетическая, но без модных раздутых мышц «под Шварцнеггера», стильная стрижка, смелая для его возраста, но подобранная и выполненная со вкусом, высокий умный лоб и очень интересное лицо, с острыми скулами, округлым волевым подбородком, крупным, резко очерченным ртом, красивым прямым носом и глубокими темными глазами… Эти
