— Подыскали что-нибудь по сердцу? — донна Соль отправила прочих покупателей и снова подошла к Катарине.
— Да, вот эту повязку, пожалуйста.
Лавочница приняла изящную вещицу на ладони и лукаво прищурилась.
— Сейчас же упакую, дорогая донна! — пропела она.
25.
Семейный совет
Катарина уехала, и донна Флоренсия вернулась в замок — необыкновенно задумчивая. Стоило ей переступить порог, как к ней бросились Фелисана и Фабиан.
— Зачем эта дура приезжала, мама? — спросила Фелисана, выпятив нижнюю губу.
— Что она сказала? — жадно поинтересовался Фабиан.
— Пришла предложить нам еще десять золотых, — ответила донна Флоренсия, делая знак, чтобы дети попридержали языки.
— Донна Катарина не осталась на обед? — спросила служанка, выглянув в общий коридор.
— Нет, — ответила донна Флоренсия. — Мы будем обедать одни. Скажите, чтобы накрыли на стол и не беспокоили нас.
— Хорошо, — служанка присела в поклоне и исчезла.
Никто из благородного семейства не притронулся к блюдам, пока донна Флоренсия, вполголоса, рассказывала о визите падчерицы.
— Мне сказали, ты тоже сегодня ездил в Каса-Пелирохо? — спросила донна Флоренсия у сына.
— Да неужели, братец? — делано изумилась Фелисана. — Тебе мало было разбитого носа, ты решил добавить еще?
Фабиан нахохлился, и сестра издевательски рассмеялась:
— Ты распетушил перышки, но после того, как съездил туда, петушиться нечем?
— Заткнись! — прикрикнул на нее брат.
— Не кричи на сестру, — сказала донна Флоренсия очень спокойно. — Почему ты не посоветовался со мной? Для чего было ехать туда?
Ему пришлось рассказать о том, что произошло утром. Рассказ получился скомканным, и Фелисана то и дело прыскала, подсказывая брату, что, по ее мнению было дальше. Судя по тому, как Фабиан злился, предположения почти всегда были правдивы, и это забавляло насмешницу еще сильнее.
— Значит, он просто выставил тебя за дверь, — подытожила донна Флоренсия. — Чудесно. Что еще сказать.
— Проходимец проклятый! — Фабиан ударил кулаком по столу. — Никто не доставлял такой головной боли, как этот конюх! И Луис, и Серхио, и даже этот Анджело настырный — все вели себя смирно. Пока не сдохли.
— Пока ты не помог им сдохнуть, — промурлыкала Фелисана. — Будь уже честен, братик.
— Будь и ты честной, Чанита, — огрызнулся Фабиан. — Третий на твоей совести.
— На моей? — она тонко засмеялась.
— Все, прекратите ссориться, — остановила их мать. — Ссорами тут дело не решишь.
— Конечно, не решить, — Фабиан с отвращением помешал ложкой в тарелке, но не съел ни кусочка. — Прикончить его — и все тут. Ты, матушка, говорила, что он мужлан, а он обхаживает ее, как идальго времен короля Артура! «Я буду баловать свою жену», — передразнил он, гримасничая. — Он ей купил такое ожерелье!.. За такое любая на шею повесится.
— Ты злишься, что сам не догадался подарить этой дуре ожерелья? — ехидно спросила Фелисана. — Может, ты и жениться на ней хотел?
Фабиан бешено вскинулся, но мать опять остановила готовую начаться ссору:
— Это невозможно. Такой брак не разрешит церковь.
— Какая досада, да, братец? — жалостливо протянула Фелисана. — Как ты ревнуешь, бедненький
— Заткнись, — снова попросил ее брат.
Но девица не унималась:
— А ведь она спала с тремя мужчинами, развратница эдакая! Ах, это ведь ты ей их выбрал, это не считается И вдруг она решила позабавиться с кем-то по своему вкусу. Но он и правда неплох — и сложен отменно, и на лицо недурен. Можно представить, какое он ненасытное животное в алькове
Это было последней каплей, и Фабиан вскочил, смахнув со стола тарелки и бокал:
— Заткнись!! Я сам прирежу его!
— Не говори глупостей! — наконец, повысила голос мать, и Фабиан сразу присмирел. — А ты, Чанита, придержи язык. Благородные девушки о таких вещах и знать не должны, не то что говорить.
— Прирежу, — повторил Фабиан с ненавистью.
— Не льсти себе, — проворчала донна Флоренсия. — Он играючи дал тебе по физиономии, и ты свалился, как цыпленок.
— Значит, надо кого-нибудь нанять
— Не торопись, — мать казалась спокойной, но беспокойно стучала ногтями по столешнице. — Третьи люди в убийстве — опаснее, чем само убийство. Тем более, сначала попробуем другие методы. Они не спали, можно признать брак недействительным.
— Не спали? — спросила Фелисана с таким изумлением, что Фабиан расхохотался. Она замахнулась на него, капризно выпятив губу, но тут же обернулась к матери: — Что значит — не спали? Эта корова ему отказала?
— Да, — коротко ответила ей мать.
— Вот дура-то, — сказала благородная девица со злорадством. — Всегда знала, что она дура. Иметь под боком такого мужчину и строить из себя недотрогу! — она помолчала, а потом спросила — уже тише и неуверенней: — Но как мы это докажем?
— Мы ничего не будем доказывать. Моя падчерица сама все подтвердит. Она ведь не умеет лгать, вся как на ладони.
Брат и сестра внимательно слушали, глядя на мать во все глаза.
— Они и правда не спали? — не утерпел Фабиан.
— Она сама призналась мне, что брак — всего лишь формальность, — донна Флоренсия скупо улыбнулась и кивнула сыну.
— Как ты надоел со своей потрепанной вдовой! — Фелисана поднялась из-за стола. — У тебя мозги сварились от нее, — она покрутила растопыренными пальцами у висков. — Скоро будешь во сне ее звать. А что до меня — я даже ее имени слышать не могу!
— Если не хочешь есть, то иди, — велела ей мать.
Сердито фыркнув, Фелисана удалилась, и едва за ней закрылась дверь, донна Флоренсия сделал сыну внушение:
— Ты очень неосторожен, — говорила она, как чеканила. — Не выказывай своих чувств к Катарине, пожалуйста.
Фабиан мрачно промолчал.
— Если мы добьемся, чтобы брак признали недействительным, можно устроить брак Катарины с Мединой, — продолжала донна Флоренсия. —
