-Не надо тебе туда, госпожа. Стой здесь.
Кто-то свешивается со стены прямо над ними; Скалот успевает выстрелить первым. С коротким вскриком человек отшатывается и исчезает по ту сторону.
Скалот озирается с бешеным видом. Безопасного места нет нигде.
-К воротам, - вдруг решает он.
Но в этот момент прямо за воротами раздается взрыв; во все стороны летят доски, все тонет в дыму, огне и грохоте. Тирга падает на колени. У нее звенит в ушах, но мысли становятся почти что ясными. Что бы это ни было, а ворота, поди, больше не закроются.
А потом она видит, что еще один взрыв яростным фонтаном вздымает вверх землю в поле прямо посреди ее спешащих на битву конников-кто-то выстрелил со стены из пушки. Плохо дело. Безысходно ржут и падают лошади, кричат, умирая, люди. Весь отряд рассыпается, но не сбавляет хода, и теперь они уже близко, теперь они близко.
Земля дрожит и гудит, и среди стрельбы, дыма и криков Тирга поднимается на ноги и, не слыша зовущего ее Скалота, бежит к воротам, навстречу сражению. Значение сейчас имеет только это.
Ее опережает дикий, неудержимый, как горный поток, отряд и врывается в распахнутые ворота, в дым и копоть.
Сколько бы вас там ни было, думает Тирга, глядя в безмолвном потрясении. Сколько бы ни было. Вам не выстоять против нас.
Разобрали завалы, починили разбитые ворота. Крепость не крепость, а фактория со всем, что в ней было, теперь принадлежала им.
Все могло кончиться иначе, все и должно было кончиться иначе, если бы у кого-то на стене не сдали нервы. Нетрудно было представить, как торговцы сладкими речами и посулами усыпляют бдительность воинов Тирги, быть может, ведут их к столу, потчуют вкусными угощениями, а потом берут тепленькими.
И мы сами шли в эту ловушку, думала Тирга. Надеялись на что-то. Сколько можно доверять людям? Кругом одно предательство. Мало нам его было?
Ей очень не хватало Димбуэфера, его грубоватых, простых, но мудрых советов. Но и Димбуэфер однажды, и даже не однажды, не усмотрел предательство. Кто же может этого избежать? Тот, кто не верит совсем никому.
Что это за мир? Почему все должно быть так?
Немногих выживших наемников и прочих обитателей фактории заперли в одном пустом складе-холодном и темном. Среди них, как ни удивительно, оказался и бывший теперь уже управляющий факторией Изнабал Хад Гра. Выжил посреди всего этого, хотя и был ранен. Не смертельно. Изнабал выжил, а вот Висул Дарходка и многие другие-нет. Дарходка, внешне суровый выходец с Той Стороны. Он всегда был в душе простым работягой, мечтал о своем хозяйстве, и Тирга знала его открытое близким людям сердце. Они все стали воинами вынужденно. Не воинами даже-разбойниками. В стране Великого Хребта они мятежники и преступники. В чем правда? Далеко же завела тебя твоя трудная дорога, Висул, и вот, где она закончилась. В чужой, неприветливой стороне. Что она скажет Илуру, его лучшему другу?
Изнабал Хад Гра все время потрясенно, не в силах смириться с тем, как все обернулось для него, повторял, что все это огромная ошибка. Намерения торговцев были чисты, никакого обмана они не замышляли. Тирга не верила. Во всем этом кошмаре она все же запомнила, как он крикнул “рано”. Она бы не поверила в любом случае. Больше нет.
Тирга еще не решила, она не знала, что делать с пленными. Ей нельзя было решать сейчас, она это понимала. Слишком сильна еще была боль, слишком велик гнев. Ей нужно решать с холодным сердцем. Откуда только оно возьмется?
Позже придет время оплакать павших. И поблагодарить Бога, гневливого, но милосердного, за тех, кто выжил.
Выжил Сагур Шартуйла. Шумный весельчак, он был Тирге как-то по-особенному дорог. Как брат, что ли, которого у нее никогда не было. Она не надеялась увидеть его в живых, когда он ринулся к воротам, в самую гущу сражения.
Не было веселья в глазах Сагура, не было шуток. Недавно Тирга впервые увидела его слезы, когда он сидел над телом Висула Дарходки.
Был, правда, один человек, которому, казалось, все было нипочем. То, что он выжил, удивило всех, в том числе и его самого. Столько уж он об этом каркал, а вот поди ж ты, не взяла его смерть. Старик Уллем, бывший когда-то грозным Улемданаром Шитом, Зверем. А теперь он непонимающе, удивленно смотрел на всех, когда его нашли за трупом лошади, лишь слегка задетого в плечо одной шальной пулей. Но довольно скоро он пришел в себя.
-Значит, не сегодня, - просто сказал он. - Ну а я что, против?
После этого он спокойно пошел по полю недавней битвы, склонив голову набок, словно к чему-то прислушиваясь. У разбитых ворот Уллем остановился.
-Однажды я уже сжигал эту факторию, - сказал он. - Я сжигал целые города.
В тот момент Тирга, глядя на него, безоговорочно ему верила. Что-то проявлялось в нем иногда-величественное, грозное. И вообще Тирга его побаивалась. Руоль, она знала, тоже испытывал к старику весьма непростые чувства.
Ох, Руоль, где же ты?
Несколько дней ее потрепанный отряд приходил в себя в стенах завоеванной фактории. За это время погода основательно испортилась. Было пасмурно и ветрено, и однажды выпал первый снег. Выпал и уже не думал таять.
Настроение Тирги было мрачным. Она размышляла о том, что делать дальше. По-хорошему пора было возвращаться на Архатах, и чем скорее, тем лучше, потому что, если, а точнее когда начнутся настоящие снегопады, обратная дорога превратится в целую нешуточную проблему.
Но и факторию бросать просто так не хотелось. Почему-то она казалась Тирге чем-то ценным, неким рубежом, знаком грядущих побед, быть может. Конечно, это было неправильно. Фактория на самом деле им не нужна, и Тирга это понимала. Кто-то влиятельный в Верхней обязательно озаботится этим вопросом-и скорее рано, чем поздно. А им не выстоять против серьезного противника. Сила Разбойной Вольницы во внезапности.
В любом случае, нужно уходить. И как там сказал Уллем? Сжечь? Это будет хорошо.
Но по-настоящему ее самые тяжелые думы были даже не об этом. Как-то раз Тирга все же решилась и сказала Шартуйле:
-Сагур, я думаю, нам нужен новый командир.
Он посмотрел на нее в полном недоумении.
-Какой командир?
-Илур справится, - быстро заговорила Тирга. - Уверена, он справится. Он опытный. Да, он справится. А может быть, Руоль скоро вернется.
-Ты о чем, госпожа? - нахмурился Сагур Шартуйла.
Тирга закусила губу и еще ей мучительно захотелось дернуть себя за косу.
-Я не могу, Сагур. Не могу.
Шартуйла встал напротив нее. Кажется, он все понял, но тем не менее спросил:
-Что не можешь?
-Я плохой командир, вот что! Ты разве не видишь? Я не знаю, я… у меня
