Голосом таким же слабым и потерянным Руоль выдохнул:
-Унгу…
Твою же мать, почему такой собачий холод? - подумала Тирга Эна Витонис, глядя поверх безликой белой равнины на безрадостный горизонт, над которым вздымалась унылая горная гряда, именуемая Щит.
Тирга щурилась от летящего в лицо холодного ветра, метущего поземку по снежному покрывалу. Лицо ее раскраснелось, руками в теплых варежках она придерживала капюшон своей шубки.
На самом деле сегодня было не так уж и холодно, теплее, чем несколько дней назад, когда воздух, казалось, звенел от трескучего мороза, но поднявшийся пронзительный ветер, от которого негде было укрыться, сводил на нет всю разницу.
Тирга смотрела на Щит, и то, что она видела, не внушало ей никакой уверенности. С самого детства она знала, что этот небольшой хребет, едва-едва тянущий на то, чтобы называться горами-место совершенно затерянное, ни для чего не пригодное. Никто там никогда не жил, никто о нем даже и не задумывался. Оно вообще было за пределами мира-всего лишь тень на горизонте, которую можно было увидеть, если отъехать немного севернее Верхней. С высоты Хребта Тирга не один раз видела Щит и эту самую безликую равнину посреди которой все они теперь оказались. Каким же все это было далеким! Сейчас Тирга даже не могла вспомнить, что испытывала когда-то. Манили ее эти неизведанные просторы? Или ей было все равно? Как бы там ни было, едва ли она могла представить, что все это однажды станет реальностью. Строго говоря, в этой реальности мало что осталось от детской мечты, если вообще у нее были мечты на этот счет.
Но Руоль, а следом и Димбуэфер уверенно заявили, что именно там их цель-на далеком Щите. Что ж, в этом Тирга не могла с ними не согласиться. Действительно, кто станет искать их там, за границами известного мира? Но смогут ли они вообще выжить? В этом Тирга сомневалась. Какая там может быть жизнь?
Порой ей даже становилось стыдно за такие мысли, за все свои сомнения, ведь она знала, что Руоль-ее Руоль-родом из этих мест, и он не единожды ее успокаивал, когда они лежали, переплетясь, в их тесной походной палатке. Он называл его Архатах или как-то похоже. Он рассказывал ей о своей пещере у озера, о том, как нашел Димбуэфера, о том, как богаты на добычу леса Архатаха. Казалось, Тирга уже знала все, что только возможно об этом месте, но ее сомнений это никак не касалось, и ничего поделать с собой она не могла. Она верила в Руоля, верила в Димбуэфера, в конце концов, верила во всех, кто согласился с их отчаянным планом, но…
Когда вообще Руоль был здесь? Судя по его рассказам, это было весной. Весной! А сейчас зима в самом разгаре. Что там насчет зимы? Что там насчет удачной охоты? И почему эти горы необитаемы? Ни о чем таком она Руоля не спрашивала. А что бы он мог ей ответить?
Оставалось верить и идти за ним. Если подумать, разве этого недостаточно? И так ли уж важно, что их ждет? Почему бы не признаться, она была готова идти с Руолем куда угодно. Так или иначе, у них, у всех них, была одна цель. Щит-Архатах- напрягал, даже пугал ее, но какой был выбор?
Вот именно, выбора не было никакого. Стиснуть зубы и шагать вперед. Проваливаясь в снег, замерзая, склоняясь под порывами ветра.
Тирга находилась там, где и должна была быть. Что уж тут думать.
Но как же холодно!
За ее спиной сворачивался их небольшой лагерь. Беженцы. Преследуемые. Жалкие остатки могучей армии. Об этом и вовсе не хотелось думать. Но как? Как не возвращаться мысленно к той безумной череде трагических событий, в результате которых все они оказались здесь, в этой заснеженной, продуваемой всеми ветрами тундре? То, что от них осталось.
Тирга повернулась лицом к лагерю. Люди суетились; на таком ветру медленно работать не получалось, нужно было шевелиться, чтобы хоть немного согреться.
Рассвет, как обычно, наступил очень поздно, а по темноте двигаться они не могли. Создавалось впечатление, что за ночь снега стало еще больше. Некоторые палатки приходилось буквально выкапывать, а от утоптанной накануне площадки не осталось и следа. Впрочем, на сборы не ушло много времени. Пока Тирга смотрела на горизонт, большая часть работы была сделана. Вскоре весь их нехитрый скарб погрузили на сани, и все ждали команды продолжить путь.
Лошадям, конечно, доставалось в этом походе. Хоть они и были самой неприхотливой и выносливой северной породы, но эти места все равно не для них. Не в это время года. Лошади вязли в снегу и замерзали. Наконец, у людей оставалось не так много корма для них. Тирга подозревала, нет, была уверена, что лошади падут в конце концов. Падут и будут съедены, поскольку еда заканчивалась не только у них.
А люди? Что же будет с людьми? Их осталось немногим более сотни, и можно было не сомневаться, что и это количество будет уменьшаться. Не далее, как вчера несколько человек откололись-просто развернулись и ушли пешком обратно к Хребту, что темной стеной вздымался за спинами отряда, отдалялся, но как будто даже не становился меньше день ото дня.
Все молча смотрели на удаляющиеся фигуры товарищей, а потом кто-то сказал:
-Нельзя им дать уйти. Могут же на нас направить, если их поймают.
На что Илур Дартошла-Тирга запомнила, что это был он-ответил:
-Думаешь, они дойдут хоть куда-нибудь?
А стоящий рядом с Тиргой Димбуэфер Мит прибавил-так тихо, что расслышала только она:
-Просто в них не осталось надежды.
Может быть, тогда Тирга окончательно поняла, что назад пути нет. Не то чтобы это не было понятно с самого начала, но вот так… так явно…
Сейчас Тирга стояла чуть в стороне от привычной утренней суеты, наблюдая за родными ей людьми. Она видела Руоля, который поодаль совещался с Димбуэфером. Вот к ним подошли Илур Дартошла и Висул Дарходка, о чем-то коротко переговорили и отошли. Руоль увидел Тиргу и помахал ей рукой. Она помахала в ответ, но осталась стоять на месте погруженная в свои невеселые мысли, продолжая наблюдать за всеми вокруг. Вот все такой же верный, но теперь уже не такой беззаботный Сагур Шартуйла помог устроиться старому Уллему в одних из саней. А вот Скалот Рабаэрда прошел мимо с мешком на плечах. Насчет него Тирга мало что могла сказать, но то, что она знала, вызывало у нее удивление, почему
