Комментарий к Глава 8. Расколотые зеркала
1 Этот флешбек я нигде не прописывал, но у меня был отдельный рассказ “Снег в Лувесьенне”, где рассказывалось об окончании романа Эрнеста с Дювалем. Возможно, выложу его потом отдельно.
2 если вдруг кто не в курсе - персонаж романа Александра Дюма “Виконт де Бражелон” и многочисленных экранизаций.
3 каторжникам-галерникам во Франции надевали красные и зеленые колпаки, зеленый цвет означал пожизненное заключение.
Визуализации:
1. Исаак в кафе:
https://d.radikal.ru/d06/1809/aa/b190286e3a76.jpg
2. Исаак с утра после бурной ночи:
https://d.radikal.ru/d03/1809/5b/865866544470.jpg
3. Соломон поправляет манжет:
https://a.radikal.ru/a40/1809/d5/2c11cde73d32.jpg
4. Жан Дюваль:
https://a.radikal.ru/a43/1809/92/4fb6ce04f466.jpg
5. Эрнест вспоминает ночь с близнецами:
https://c.radikal.ru/c07/1809/c3/8b2c116a4948.gif
========== Глава 9. Мене, текел, фарес ==========
До мозолей на губах я, безумный, целовал
Наконечник той стрелы, что мне в сердце вонзена.
Здесь, на улице твоей, гибли пленники любви, —
Этот ветер — вздохи душ, пыль — телами взметена.
Во сне глубоком целовал я уста и родинку твою…
Не оттого ль и лихорадка мне обметала бледный рот?
Вчера бутон в саду хвалился, что он нежнее губ твоих,
Боюсь — за хвастовство такое сегодня град его побьет.
Джами.
«Мир ещё не создавал ничего более великолепного, чем иерархическая структура католической церкви. Многое я прямо оттуда перенёс в структуру нацистской партии… Католическая церковь может служить образцом, прежде всего из-за своей необыкновенно мудрой тактики и своего знания человеческой природы, из-за мудрого использования человеческих слабостей для управления верующими.»
Г. Раушнинг. «Говорит Гитлер».
— Мы не должны, братья, молчать о том, что гомосексуализм -это грех! Из-за целого комплекса причин, в последние годы среди католиков распространилось убеждение, что нельзя осуждать таких людей и то, как они ведут себя. Вдумайтесь только: даже от священников порою можно услышать, что «они не имеют ничего против гомосексуалистов»! Но ведь это все равно что сказать — «я ничего не имею против блуда», отменяя тем самым девятую заповедь! Если сейчас ничего не предпринимать, вскоре начнется и явное отрицание, что речь идет о грехе: ведь если гомосексуалисты «родились такими» — значит, они такие же, как мы, ничем не хуже, и ничего нельзя сделать, чтобы их изменить!.. И здесь уже пойдет спор с апостолом, говорившим: «К свободе призваны вы, братья», разумея, что мы не должны сдаваться в рабство греху!.. Итак, братья, запомните: мы хотим донести до всех этих грешников, что от однополой любви можно вылечиться! Бывшие гомосексуалисты, прошедшие терапию здесь, в клинике святого Фомы, являются тому подтверждением (2). Все мы, христиане, должны любить их и проповедовать им Евангелие… но в тех случаях, когда они упорствуют во грехе и противятся проповеди, и вовлекают во грех, соблазняют «малых сих», мы должны занимать жесткую позицию, бороться изо всех сил, и использовать любые методы, одобренные Отцом и Матерью, либо нашими наставниками, чтобы Дело Божье торжествовало на земле, и свет истины воссиял для заблудших.
Гаспар закончил свою речь, светло улыбнулся и поднял руку, чтобы остановить аплодисменты слушателей:
— Не надо хлопать, похвалы человеку, даже если он ваш преподаватель и наставник -лишь дань суетному тщеславию. Взращивайте семена, посеянные в ваши души, и пусть они принесут только добрые плоды… На сегодня все, друзья мои. Возвращайтесь к вашим повседневным трудам и обязанностям, и да пребудет благословение Отца со всеми вами.
Участники занятия -их было человек семь, все -мужчины в возрасте от двадцати до тридцати, одинаково одетые в свободные черные робы с поясом и черные штаны, одинаково постриженные и с одинаковым выражением лица -послушно поднялись со своих мест, аккуратно расставили по стенам стулья, сдвинутые на середину на время семинара, и тихо разошлись, как и было велено.
Кроме Гаспара, в зале остался только Райх. Пока шли занятия, он не проронил ни слова, но слушал очень внимательно, слегка хмурясь, когда ведущий допускал оплошность и, наоборот, улыбаясь и одобрительно кивая в сильных местах. Но Гаспара Арно, более известного под именем Рафаил, выбрали для исполнения миссии отнюдь не за красноречие… и Райх, слушая, одновременно оценивал высокий рост, широкие плечи, длинные крепкие ноги со стальными икрами спортсмена, и тяжелые боксерские кулаки. Все эти щедрые дары матери-природы превращали Гаспара в идеального кандидата на роль ангела-вразумителя.
Райх с удовольствием предвкушал совместную поездку с Гаспаром и с еще большим удовольствием думал о беседах, которые они будут вести по пути, и о подробных отчетах, которые «ангел» будет ему предоставлять каждый вечер, когда они прибудут на место.
«Да, приорат никогда не ошибается в таких вопросах… Рафаил получит свое испытание, докажет преданность и сможет возвыситься, как того желает, мы же, я уверен, с его помощью вернем себе то, что наше по праву».
Его немного беспокоило открытое недовольство, выраженное месье Рамбалем-Коше, председателем фонда, и поддержанное другими «инскрипти»(3), однако он связывал эти упреки с кляузами отца Мануэля, конечно же, подробно сообщившего в приорат о неприятном инциденте в Париже и о визите полицейского комиссара в резиденцию ордена. Противовесом служила обоснованная надежда, что скоро все недоразумения разрешатся, и жизнь праведных братьев вернется на круги своя.
Гаспар (вот что значит хорошая школа!) не приближался к наставнику, не заговаривал с ним -стоял у преподавательской кафедры, листал свои записи и почтительно ждал, когда месье Райху будет угодно самому обратиться. Густав не стал томить его чересчур долгой паузой, жестом предложил подойти и указал на стул рядом с собой:
— Присядь, дорогой брат. Ты сказал сегодня хорошую проповедь. Я видел, как у ребят горели глаза…
— Вы так добры, отец Густав. Но мне показалось, что вы были немного недовольны в середине занятия.
— О, нисколько, нисколько, — Райх широко улыбнулся и отечески похлопал «ангела» по спине. — Я только сожалел, что ты недостаточно подробно коснулся мерзостей, творимых гомосексуалистами над собой и друг с другом; ты почти ничего не сказал о беспорядочных связях, пристрастии к порнографии, к извращенному сексу, о связи с педофилией…
Красивое лицо Гаспара под шапкой пышных темных волос покраснело, губы сжались в линию, и он пробормотал:
— Я… предпочел не останавливаться на таких подробностях, чтобы не вводить в искушение пациентов, которые еще недостаточно стойки в борьбе с этим недугом.
«Горделив… и скрытен», — отметил про себя Райх, но улыбнулся еще шире и слегка сжал плечо собеседника:
— И напрасно! Не стоит делать за пациента его работу, пациент должен помогать выздоровлению, а для грешника борьба с искушением и не должна быть легкой, иначе в чем же ее ценность пред лицом Господа? В следующий раз обязательно скажи об этом. Пусть они поймут, что в гомоотношениях нет никакой любви, есть только лживая подделка под нее…
Он вспомнил -должно быть, место повлияло, и сами стены напомнили -что
